Они напуганы, и ты должен испугать их сильнее.
Вон видишь, прошептал Дракон, мать стоит с дочкой, с той, которая хныкала по поводу руки. Выстрели ей в животик. Или можно даже в ногу или руку. Не убивай, пусть ребенок кричит, пусть ее мать бросится к телу, пытаясь остановить кровь или хоть чуть-чуть уменьшить боль.
Закричат остальные дети, матери попытаются спрятать их, прикрыть собой, а ты выстрелишь еще раз, вон в ту мамашу с грудным ребенком. У тебя получится! Нужно только одной пулей поразить и маму и младенца.
Ребенок погибнет сразу, а мать будет кричать от своей боли и от боли своего ребенка. Ты попадешь, тут всего метров пять-шесть.
Начнется паника, сказал Дракон, и паника эта волной покатится по улице, сметая все живые баррикады на твоем пути. Ты прорвешься.
Ты прорвешься, повторил Дракон, ты заставишь выйти вперед тех, кто сейчас прячется за этими человечками. И тогда наступит момент истины. Ты и они. И они будут вынуждены действовать открыто.
Давай, сказал Дракон. Только нажать на спуск.
Давай, повторил Дракон.
Шатов медленно поднял пистолет.
Хорошо светят фонари, ярко. Мушка черной полоской легла на белую рубашку девочки.
Нажми на спуск, шепнул Дракон. Давай. Я тебе помогу. Шатов почувствовал, как указательный палец начал медленно, словно само собой сгибаться. Спусковой крючок подался чуть назад.
Это просто, сказал Дракон. Только ты мне не мешай. Я спасу тебе жизнь. Я выведу тебя отсюда.
Спусковой крючок все проседал и проседал. Стреляя на улице Шатов не обратил внимания на его длинный холостой ход. А вот теперь…
Теперь это дает ему шанс… Шанс одуматься.
Нет, сказал Шатов.
Да, сказал Дракон.
– Я не хочу, – выкрикнул Шатов.
– А это уже не зависит от тебя, – засмеялся Дракон. – Осталось совсем чуть-чуть.
Грохнул выстрел. Шатов успел опустить ствол и пуля со звонам разбила что-то стеклянное на земле, почти у самых его ног.
– Идиот, – крикнул Дракон. – Не будь слюнтяем, это ведь о твоей жизни сейчас идет разговор. Стреляй.
Палец судорожно согнулся. Выстрел. Еще один, еще один. С каждым разом ствол пистолета поднимался все выше.
Пятый, шестой. Седьмая пуля вышибла откуда-то из тени резиновый мячик. Пестрый шарик ударился в забор и откатился к самым ногам Шатова.
– Да стреляй же ты, – прогремел в голове Шатова голос Дракона.
Выстрел, пуля разорвала мячик.
– Мой мяч, – вскрикнул детский голос и оборвался, словно ребенку зажали рот.
Последнюю пулю Шатов выпустил торопливо, чтобы Дракон не успел сделать это за него. Тело уже переставало слушаться, выполняя команды Дракона.