– Фьялли пришли. – Зажав в костлявом кулаке кольцо и крепко прижимая его к груди – теперь уж не отнимете! – Хёрдис вскинула глаза на отца и как-то нехорошо усмехнулась. – Фьяллей больше нет.
Она сказала это так просто и так уверенно, что и у Фрейвида, и у Ингвильды возникла разом одинаковая мысль: что все племя фьяллей, вся их гористая страна, узкие длинные фьорды, корабли с рогатыми драконами на штевнях, мечи с молотами на рукоятях, усадьба конунга со священным ясенем над крышей, хвастливые саги о неисчислимых подвигах Тора – все разом провалилось в Нифльхейм. И уничтожила все это она, бледная костлявая ведьма с упрямым вызовом в глазах.
– Как – нет? – переспросила Ингвильда, вдруг побледнев. Она подумала о Хродмаре.
Хёрдис ответила ей насмешливым и ехидным взглядом. Она тоже подумала о нем и не хотела упустить случая помучить сестру, мстя таким образом и ему. Мысль о Хродмаре доставляла Хёрдис чувство мучительного удовольствия – сродни взгляду в глубочайшую пропасть с самого ее края. Она хорошо помнила лицо своей смерти и знала, что Хродмар теперь постоянно носит эту смерть с собой.
– Большой Тюлень пожрал их. Всех до единого, – ответила Хёрдис и на миг прикрыла глаза.
Ей вспомнился Хродмар, лежащий на берегу лицом вниз, с разметавшимися по песку мокрыми волосами. Живой. Нет, сейчас Хёрдис не желала ему смерти. Его смерть принесла бы в ее жизнь пустоту, отняв эту мучительную радость, радость пляски на лезвии ножа.
– Большой Тюлень? – повторил Фрейвид, прищурился, пристальнее заглянул в глаза Хёрдис. – Откуда он взялся?
– Из-под Тюленьего Камня, конечно, – ответила Хёрдис, поглядев на отца с показным недоумением. – Я позвала его, он и пришел. Он разбил все шестнадцать козлиноголовых кораблей, а всех людей утопил.
– А конунг? – жадно спросил Фрейвид, не зная еще, верить ей или нет. – Торбранд конунг тоже утонул?
Хёрдис задумалась ненадолго. Очень хотелось сказать, что он утонул тоже, но его смерть сейчас была ей невыгодна. Пока он жив, опасность сохраняется, а значит, и она, Хёрдис, нужна.
– Нет, конунг-тролль выплыл, – призналась она.
– Только он один? – поспешно спросила Ингвильда.
Хёрдис покосилась на ее лицо, и эта смесь недоверчивости и ужаса показалась ей очень забавной. Раз не верит, пусть сомневается.
– Нет, с ним еще человека три-четыре самых живучих, – словно бы нехотя сказала она. – Они на прощанье сожгли Страндхейм и ушли к себе.
– Сожгли нашу усадьбу? – Ингвильда горестно всплеснула руками.
В это она почему-то сразу поверила.
– Шестнадцать кораблей… – с некоторым опозданием повторил Фрейвид и потер щеку.