Время и его необратимость
Одной из основных линий развития современной науки является продолжение того, уже отмеченного выше, обобщения понятия движения, которое произошло в XIX веке. Классическая наука характеризуется открытием специфических закономерностей бытия, демонстрацией его гетерогенности, многообразия. Многообразие бытия при этом выражалось в многообразии форм движения материи. Такой подход был итогом длительной эволюции картины мира. Аристотель говорил о различных формах движения, в том числе о местном, качественном движении и о субстанциальных процессах – возникновении вещества и его уничтожении. Этот широкий спектр форм движения характерен не только для Аристотеля, но и для антич-пой мысли в целом. Однако многообразие движений еще не стало тогда многообразием бытия. Разграничение бытия опиралось не на различие движений, а на различие положений. У Аристотеля – это различие между подлунным миром и высшими сферами. Топографическое различие верха и низа, верхних и нижних концентрических сфер, как основное различие, проникло очень глубоко во всю культуру средневековья.
Начиная с XVII века основой многообразия бытия становится многообразие движений. Но многообразие в рамках только одной формы – местного движения, перемещения. Такое движение объединяет мир, в нем исчезает разделение высших сфер и подлунного мира. Вместе с тем движепие и разграничивает мир. Появляются ускорения, которые Декарт объясняет вихрями – прообразом иерархии систем, структуры мироздания, имеющей кинетическую природу. У Ньютона структура мироздания становится динамической: включающие и включенные системы обладают различными по интенсивности силами взаимодействия. Правда, определения этих сил идентичны, они вызывают ускорения, т. е. находятся в рамках местного движения, перемещения.
В XIX веке классическая наука переходит к гетерогенной картине бытия на основе гетерогенного представления о движении, к реализации, сначала стихийной, потом все более сознательной, диалектики как учения о формах движения, в том числе несводимых к количественным соотношениям механики и включающих качественные определения. Это было своего рода возвратом к качественному движению, фигурировавшему в физике Аристотеля. Но не простым возвратом. Эволюция представлений о мире привела не к повторению, а к развитию этого понятия на ином, более высоком уровне. Плюрализм форм движения у Аристотеля, как отмечалось выше, не приводил к многообразию бытия. Теперь, после того как в XVII-XVIII веках была создана кинетическая и затем динамическая схема Вселенной, когда представление о движении как основе гетерогенности мира оказалось завоеванием науки, схема форм движения должна была стать основой новой схемы гетерогенного бытия. Это и было сделано в XIX веке. Атомистика строит иерархию дискретных частей, вещества, иерархию систем: галактика – звездная система – планета– макроскопическое тело – молекула – атом. Каждая ступень такой иерархии характеризуется особой, несводимой к механике, специфической формой движения – гравитационными полями, геофизическими и геохимическими силами, статистически усредненными молекулярными силами и т. д. Это – иерархия не только по масштабам, но и по сложности. Особо сложные тела – организмы – обладают снепифической, несводимой ни к механике, ни к физике, ни к химии, собственной формой движения.