Как бы то ни было, но я в точности выполнила все его предписания, неминуемые последствия которых он, несомненно, предвидел. Выйдя из исповедальни, я сразу же пала ниц перед алтарем. Мысли мои путались от страха. В церкви я оставалась до ужина. Настоятельница, встревоженная моим отсутствием, послала за мной. Ей ответили, что я стою на молитве. Она несколько раз появлялась у дверей церкви, но я делала вид, что не замечаю ее. Зазвонили к ужину. Я пошла в трапезную, наскоро поела и после ужина сразу же вернулась в церковь. Вечером я не появилась в рекреационном зале, не вышла из церкви и тогда, когда наступило время расходиться по кельям и ложиться спать. Настоятельница знала, где я. Поздней ночью, когда все смолкло в монастыре, она спустилась ко мне. Ее образ, очерченный мне духовником, возник в моем воображении; меня охватила дрожь, я не решалась взглянуть на нее, я боялась, что увижу чудовище, объятое пламенем, и повторяла про себя: «Satana vade retro, apage, Satana. Господи, охрани меня, удали от меня дьявола».
Она преклонила колени и, помолившись, спросила меня:
– Что вы тут делаете, сестра Сюзанна?
– Вы сами видите, сударыня.
– Знаете ли вы, который теперь час?
– Знаю, сударыня.
– Почему вы не вернулись к себе в положенный час отхода ко сну?
– Я хотела приготовиться к завтрашнему великому празднику.
– Значит, вы решили провести здесь всю ночь?
– Да, матушка.
– А кто вам это позволил?
– Это мне приказал духовник.
– Духовник не имеет права давать приказания, противоречащие уставу монастыря. Я вам приказываю идти спать.
– Сударыня, это епитимья, которую он на меня наложил.
– Вы замените ее другим богоугодным делом.
– Мне не предоставлен выбор.
– Полно, дитя мое, идем. Ночной холод в церкви повредит вам, вы помолитесь в своей келье.
Она хотела взять меня за руку, но я отскочила в сторону.
– Вы бежите от меня? – спросила она.
– Да, матушка, я бегу от вас.
Святость места, близость Бога, невинность моей души придали мне смелости, я решилась поднять на нее глаза, но, как только увидела ее, громко вскрикнула и побежала по церкви, как безумная, крича: «Отыди, сатана!»
Она не пошла за мной, не двинулась с места, только кротко протянула ко мне руки и трогательным, нежным голосом проговорила:
– Что с вами? Откуда этот ужас? Остановитесь. Я не сатана, я ваша настоятельница, ваш друг…
Я остановилась, еще раз повернула к ней голову и убедилась, что была напугана причудливым образом, созданным моим воображением: свет церковной лампады падал только на кончики пальцев настоятельницы, остальное же было в тени, и именно это произвело на меня такое страшное впечатление. Немного придя в себя, я бросилась на заалтарную скамью. Она приблизилась ко мне и хотела сесть рядом, но я вскочила и поднялась в верхний ряд скамей. Так, преследуемая ею, я перебегала с одного места на другое, пока не оказалась у самого крайнего сиденья. Здесь я остановилась и начала молить ее оставить хоть одно свободное сиденье между нами.