— Не «барышня», а «хозяйка», — поправила она.
— Ну, не важно! — безмятежно откликнулась Летиция. — Надеюсь, у вас все хорошо?
— Было до этой минуты, — ответила бабаня и вялым кивком указала на трех ведьм.
Воцарилась звонкая тишина, которая повергла маманю Огг в смятение. Где же предписанное ритуалом приглашение на чашечку чего-нибудь? Какая невоспитанность — томить людей на улице! Почти (хоть и не совсем) такая же, как называть пожилую незамужнюю ведьму «барышней».
— Вы насчет Испытаний, — сказала бабаня. Летиция едва не лишилась чувств.
— Откуда…
— Так ведь вы — типичный комитет. Тут и гадать нечего, — ответила бабаня, стаскивая перчатки. — Раньше-то мы обходились без всяких комитетов. Слух пойдет, все и соберутся. А теперь вот пожалуйста: кто-то берется все устроить. — На миг лицо бабани отразило ожесточенную внутреннюю борьбу, после чего она небрежно завершила тираду: — Чайник греется. Ступайте в дом.
Маманя успокоилась. В конце концов, возможно, существуют обычаи, которыми не может пренебречь даже бабаня Громс-Хмурри. Даже злейшего врага непременно приглашают в дом и поят чаем с пирожками. Честно говоря, чем злее враг, тем лучше бывает чайный сервиз и вкуснее пирожки. После можешь крыть недруга последними словами, но покуда он под твоим кровом — корми его до отвала.
Темные глазки мамани приметили, что кухонный стол еще не просох после мытья.
Когда чай был разлит по чашкам, а обмен любезностями (по крайней мере со стороны Летиции; бабаня встречала их молчанием) завершен, самозваная председательница устроилась на стуле поудобнее и начала:
— В этом году Испытания вызвали большой интерес, барышня… хозяйка Громс-Хмурри.
— Это хорошо.
— Сказать по правде, создается впечатление, что ремесло ведьмы в Бараньих Вершинах переживает своего рода возрождение.
— Чего? Возрождение? Ага.
— Это дает молодым женщинам прекрасную возможность проявить себя, вы не думаете?
Маманя знавала не одну мастерицу срезать собеседника острым словом. Но бабаня Громс-Хмурри умела убийственно внимать. Ей достаточно было услышать что-нибудь, чтобы это прозвучало глупо.
— У вас хорошая шляпа, — заметила бабаня. — Бархат, верно? Видать, пошив не местный.
Летиция потрогала поля и деликатно усмехнулась.
— Это от Киккиморо Болотти, из Анк-Морпорка.
— Как? Готовую купили?
Маманя Огг поглядела в угол комнаты, где на подставке высился обшарпанный деревянный конус. К нему были пришпилены куски черного коленкора и ивовые прутья — каркас бабаниной весенней шляпы.
— Шила на заказ, — ответила Летиция.
— А булавки какие, — продолжала бабаня. — И полумесяцы, и коты, и…