Что в ее объятьях спал.
Листья алые плюща
Разошлись по сторонам —
Разлучились с нею мы.
И когда расстался я,
Словно печень у меня
Раскололась на куски.
Господи! У Арана-сана хронический холецистит! Поймет ли он меня правильно? Не примет за скрытую насмешку слова… Дьявол! У него еще и грудная жаба! А мне читать дальше…
Стало горестно болеть
Сердце бедное мое.
И, в печали уходя,
Все оглядывался я…
Но большой корабль
Плывет…
И на склонах Батари…
Валерка дернулся – видимо, я опять в чем-то ошибся. Мне и Пушкин в школе давался с трудом. А эти проклятые стихи, без всякой рифмы…
– Хоросо, Сергей. – Арана-сан улыбнулся. Бог ведает, что за этой улыбкой. – Спасибо, что напомнири о моей неизбывной тоске по родным островам, по рюбимой жене. Спасибо…
Он слегка поклонился. Говорит Арана-сан по-русски здорово, вот только с буквой «л» проблемы.
– Рад, очень рад вам…
Согнувшись в церемонном поклоне (корпус наклоняется на 20–30 градусов и в таком положении сохраняется около двух-трех секунд), я протянул Арана-сану белый сверток – о-сэйбо, новогодний подарок. Слава Богу, справился… Я отошел в сторону, а мое место занял Валера. Поклонился и сказал:
– Позвольте, Арана-сан, прочесть мои несовершенные строки. Им не сравниться со словами мастера, что нашел Сергей, но их родило мое сердце.
Арана-сан улыбнулся. И, кажется, куда лучше, чем мне…
Оттого, что горы высоки,
Стелется в полях жемчужный плющ,
Нет ему ни срока, ни конца,
О, когда бы так же, без конца,
Видеть вас, сэнсэй, я мог!
Валера протянул Арана-сану свой подарок. А начальник…
– О-рэй о-мосимас! – воскликнул Арана-сан. – Рошадь узнают в езде, черовека – в общении.
Он снова улыбнулся и повторил пословицу на японском. Я стоял посрамленный и униженный. Господи! Ну что мне стоило тоже сочинить пятистишие, а не заучивать длинный и скучный текст! Кретин! Поделом! Кто слишком умен, у того друзей не бывает! Захотелось же мне показаться самым умным… Задумал муравей Фудзияму сдвинуть…
3. Местность оспариваемая
– Да плюнь ты! – утешал меня Валерка. – Пошли они все на фиг! Что я им, осел, хокки сочинять? Они сами их не знают. Переделал одну, и дело с концом… А тебе я что советовал?
Я вздохнул. Спросил:
– Слушай, а ты не жалеешь?
– О чем?
– Ну… как раньше было.
Валерка покрутил пальцем у виска:
– Ты чё, псих? Ты бы раньше на «тойоте» ездил? А я на «мицубиси» катался? Да мы с тобой на пару за три года на старый «запорожец» не зарабатывали! А как вкалывали! На птицефабрике проводку чинили, по колено в курином дерьме… Еще и вода протекала, помнишь? А у тебя сапог не было, ты по загородкам как обезьяна прыгал… Ну а с книгами, помнишь? Из Москвы к нам в глубинку возили спекулировать. Детективы, фантастику… Помнишь Дика, «Человек в высоком замке», как японцы с немцами Америку оккупировали? Вещь! И японцы правильно описаны, хорошо… Такой сюр!