Бренна опустилась на колени и стала молиться. И лишь когда потяжелели веки, она, спотыкаясь, направилась к постели.
К утру дождь прекратился. Засияло солнце, и над землей поднялись тяжелые испарения. Все заволокло влажным туманом. Бренна быстро умылась, натянула светло-голубое платье и спустилась вниз. Было еще очень рано, только слуги суетились на кухне, откуда пахло свежеиспеченным хлебом. Бренна выпросила круассан у толстой потной кухарки, выскользнула через боковую дверь во двор и наконец вздохнула полной грудью.
После дождя воздух еще не успел согреться. Откуда-то доносился сладкий запах оливок, похожий на аромат спелых абрикосов. Легкий ветерок шевелил непокорные прядки волос, ускользнувшие от шпилек.
Вот уже много месяцев она так мало ходит и не ездит верхом, если не считать редких прогулок с Абьютес или Мэри. Больше ей не вынести! Нужно уйти из дома, чтобы хорошенько все обдумать.
Она потихоньку вышла за ворота, наслаждаясь давно забытой свободой. Большие капли воды все еще висели на листьях и травинках, немощеная улица была грязной, а кирпичные тротуары скользкими. Мутные потоки переполняли сточные канавы. Бренна сморщила нос и устремилась вперед, подняв подол юбки. Туфли скорее всего придется выбросить, но сейчас это ее ничуть не заботило. Как здорово остаться одной, без назойливых провожатых!
Сначала девушка оказалась в «садовом квартале», названном так потому, что дома здесь утопали в деревьях и цветах. Около каждого особняка трудились рабы – качали насосами воду, развешивали выстиранное белье, выбивали ковры, пололи клумбы, нянчили детей. Многие здания еще только строились, и штукатуры, плотники и маляры спешили приступить к делу до наступления жары.
Некоторые рабочие оборачивались и с любопытством оглядывали Бренну, но никто ничего не сказал. Погруженная в невеселые мысли девушка почти не замечала их, пытаясь решить, что делать. Больше всего ее беспокоил Квентин.
«Говорят, те, кто не платит Билли Лаву, Плохо кончают…»
Слова брата неотвязно звенели в мозгу. Ночью она пробудилась от ужасного кошмара, в котором тело Квентина, залитое кровью, вытащили из сточной канавы на Рампарт-стрит. Нет, брат, вероятно, просто преувеличивал! Однако в глазах Квентина стоял неподдельный ужас!
Она представила толпу негодяев, окруживших брата, и невольно содрогнулась. Но это невозможно! Квентин был чересчур взволнован, вот и все. Слишком много времени провел за своими стихами и, кроме того, всегда отличался очень живым воображением.
Девушка незаметно для себя очутилась в беднейшем квартале города, где деревянные домишки стояли на сваях в нескольких футах над землей. Мужчины в помятой, рваной одежде уходили на работу. Их жены в ситцевых платьишках опорожняли ведра с помоями в канавы и копались в огородах. Одна девушка, приблизительно ее лет, с огромным животом мечтательно смотрела вдаль, словно наслаждаясь недолгой красотой утра.