Жаль, тебя нет тут. Или меня там. Я чувствую себя не в своей тарелке. Совсем потерялся.
Пожалуйста, не беспокойся обо мне. Я все помню, о чем ты говорила. Собираюсь быть дома до твоего возвращения, а потом вместе подумаем, что будем делать, пока этого сумасшедшего не посадят за решетку.
Должно быть разумное объяснение всему этому кошмару. Полагаю, теперь они свяжут вместе все убийства и начнут новое расследование, даже если не объявят об этом. Постарайся включиться в это дело. Только не подумай, что я хочу отделаться от тебя. Просто мне нужно, чтобы этого парня поймали, и не только ради Джорджии, но и ради моего собственного покоя.
А если кто-то и может разобраться со всем этим, так только ты.
Я люблю тебя.
К.
Кит отправил послание и отключил программу. Потом выключил плейер и пошел в гостиную, где на полке были собраны классические записи, любимые Фионой.
Выбрав «Реквием» Верди, Кит опять спустился вниз в свой кабинет, поставил «Реквием» и уселся в кресло.
Едва послышалась музыка, он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, и перед его мысленным взором появилась Джорджия – друг, которого он потерял.
В конференц-зале яблоку негде было упасть, а из-за включенных софитов и распаренных тел там царила немыслимая духота. Возбужденные репортеры строили догадку за догадкой. В конце концов все сошлись на том, что речь пойдет о Джорджии Лестер и ее смерти. Ничего другого быть не могло. Ее исчезновение все еще оставалось главной новостью. Если бы случилось что-то еще, от вездесущих репортеров это не укрылось бы. И Джорджия Лестер мертва, иначе пресс-конференцию устраивали бы ее издатели. Это очевидно.
Кроме того, были еще внутренние источники информации. Один из таких источников сообщил о большой ночной операции на Смитфилдском рынке, которая имела отношение к исчезновению писательницы. Самые сообразительные сложили два и два и получили ответ, подтверждение которого ожидали услышать на пресс-конференции. Тогда им была бы обеспечена первая полоса. А именно это волновало всех без исключения.
В среде наиболее осведомленных журналистов ждали подробностей. Полицейским начальникам предстояло расставить точки над «i». А репортерам рангом пониже, которые не имели титулов типа «наш собственный корреспондент», – искать мужа знаменитой писательницы и выпрашивать у него фотографию и проникновенную реплику.
Шум в зале стих, когда пришли представители городской полиции. То, что дело серьезное, все поняли сразу, узнав заместителя комиссара и Сару Дюваль, которых сопровождал неизвестный человек. Они сели за уставленный микрофонами стол, чувствуя себя неловко по каким-то им одним известным причинам. Проверяя аппаратуру, начальник пресс-службы необычно суетился, так ведут себя родители, дети которых играют в рождественской сказке. Когда наконец все успокоились насчет качества звука, заместитель комиссара откашлялся и заговорил: