– Готов спорить, что Пашку против его воли никто не запятнает, – с гордостью прошептал Поликарп Матвеевич стоявшему по правую руку Воронину. – Один из самых стремительных учеников последнего десятилетия, хронократор, фехтует так, что хоть завтра выставляй его на университетские соревнования. Кабы тогда он не поддался на уговоры Бориса и атаковал самостоятельно – Ксения проиграла бы поединок раньше, чем проявилась ее футуроскопия. Думаешь о таких вещах – и страшно становится. Сколько всего в нашем мире зависит от случайностей, от второстепенных факторов…
– …От психотехники, – дополнил список Сергей Владимирович, наблюдая за тем, как Ксения уворачивается от охотящегося на нее Бориса. – Ведь и наше искусство по своей сути оперирует второстепенными факторами. Легкий перепад давления здесь, еще один по соседству, два-три десятка таких же – и вот вам искусственное торнадо. Или передача голоса на расстоянии. Страшно ли тебе, Поль, от того, какие силы задействованы при движении дирижабля, при ручном управлении паровым котлом или при диагностике заболеваний? По этим правилам живет весь мир. Альтернатива им – голый фанатический рационализм, совершенно неприспособленный для поддержания гармонии духа.
– Не занимайся самообманом, – произнес бесплотный голос из пространства между учителями. – Ты намеренно или нет, но забываешь о третьей силе. Фактор фатума.
Воронин растерянно посмотрел на Архипова. Тот задумчиво пожал плечами. Дескать, пусть в таких вещах разбираются те, кому положено, – теоретики психотехнических дисциплин и футуроскописты.
– Фактор фатума, – вздохнул профессор. – Скажи лучше, виден ли горизонт событий?
– Не трави человеку душу, – с упреком сказал Поликарп Матвеевич. – Сам же видишь, плохи дела. Николай попал в тот вариант развития событий, который даже не просматривался.
– Его будущее мною не читается, – поборов сомнения, признался Воронин. – Его видит только Ксения причем в единственном числе, без заметных вариаций. Классический фатум, чем завершится развитие ситуации, предсказать не берусь. Даже без футуроскопии, чисто предположительно.
– Давайте еще раз вспомним предсказание. Там ясно говорится «или – или». Если это вам не фатум, я съем свою шляпу.
– Да у тебя и шляпы-то нет! Не носишь ты шляп, – хохотнул в бороду Архипов, разряжая обстановку.
– В чем-то, между прочим, он прав, – заметил Воронин. – Но даже ситуация «или – или» предполагает два варианта будущего. У нас же пока наблюдается только один – тот, в котором начинается мировая война и Россия прекращает свое существование. Предсказание утверждает, что державу спасут твои ученики, но я не вижу, каким образом они могут это сделать. Мир, спасенный психотехником!