– Отвратительно, – говорит она, внимательно изучая картинки. – Ужасно, – комментирует Моник следующее изображение.
Время от времени она подносит к странице лупу, рассматривая нечто заинтересовавшее ее. Некоторое время Моник продолжает изучать иллюстрации, страницу за страницей, потом качает головой, ободряюще похлопывает меня по руке, произносит нечто вроде «уф» и удаляется.
Понимаю, что больше не могу выносить такого обилия красно-розовых картинок и повышенного внимания коллег. Решаю сходить к художникам за оберточной бумагой, после чего заворачиваю каждую картинку в плотные коричневые листы. Книга приобретает сходство с набором рентгеновских снимков. В следующий раз, подойдя ко мне и начав листать книгу, Моник обнаруживает аккуратно прикрытые иллюстрации. Несколько разочарованная, она все же произносит: «Отличное решение, Холли».
Замечаю, что коллеги прекратили шататься без дела вокруг моего стола.
Перехожу к гораздо более приятной работе – книге про китов, рассекающих прохладную водную гладь. Моник называет эту книгу «Рыбки», поскольку имеет привычку давать прозвища всем моим работам.
В воображении возникают гиганты, погружающиеся в темные глубины, нежно подталкивающие друг друга и издающие странные звуки, этакое волшебное пение. И тут раздается стук в перегородку прямо передо мной. Стучу в ответ. Маленький бумажный омар перелетает через стенку. Затейливо сложенный, он парит почти так же легко, как и его предшественник, бумажный голубь. В исполнении омара это выглядит довольно забавно. Соображаю, что со времени совместного ленча почти не слышала Тома, впрочем, я и за ленчем от него почти ничего не слышала. Он норовит проскользнуть в свой «кубик», затем тихонько выскользнуть оттуда, любезно кивая встречным.
На боку омара отпечатаны слова: «Не согласишься ли поужинать со мной в следующий вторник?» На меня производит впечатление как мастерство Тома в оригами, так и его умение заранее планировать события. Решаю поддразнить его.
Встаю и решительно заглядываю за перегородку:
– Спасибо за омара.
На столе Тома в углу лежит стопка цветной бумаги, рядом несколько остро заточенных карандашей. Держу в руках омара, словно не замечая напечатанного приглашения. Не знаю, зачем я это делаю. Сегодня понедельник. Я абсолютно счастлива в своем «кубике» с моими поющими китами, но испытываю странную тягу к издевательствам.
Том растерянно смотрит на меня и кончиком карандаша указывает на послание. Поворачиваю фигурку другой стороной.
– О! – удивленно восклицаю я, а затем: – Что это за слово?