Сенатор Ролингс криво усмехнулся.
– Что это за журнал?
– Он, повторяю, выходит миллионным тиражом и распространяется…
– Я обращаюсь к свидетельнице!
Уорд сел и подвинул микрофон Ксавьере, сделав при этом предостерегающий жест рукой. Та понимающе улыбнулась.
– Журнал выходит…
– Каково направление журнала?
– Развлекательное.
На физиономии сенатора Ролингса появилась злорадная ухмылка.
– Он публикует фотографии обнаженных женщин?
– Да.
Сенатор выразительно постучал пальцем по столу.
– Значит, журнал апеллирует к животным инстинктам человека?
– В такой же мере, как это делает, например, каталог «Товары – почтой».
– Каким же это образом каталог может воздействовать на низменную сторону человеческой натуры? – требовательно спросил сенатор Ролингс.
– Никаким – если иметь в виду большинство людей. Однако некоторые ухитряются извлекать сексуальные ощущения при виде женского белья, цепочек, кожаных изделий… Другие…
– Я говорю о нормальных людях! – рявкнул председательствующий.
– В таком случае я затрудняюсь ответить, так как не знаю, что считать нормой, – с достоинством ответила Ксавьера.
Сенатор Ролингс перевел дыхание и, не сводя с нее глаз, заговорил тихим голосом, в котором, однако, слышались раскаты грома:
– Как вы думаете, может ли нормальный гетеросексуальный мужчина получить сексуальную стимуляцию, раскрыв ваш журнал и посмотрев на цветную иллюстрацию?
– Не обязательно, – ответила Ксавьера. – Ему может попасться фотография обнаженного мужчины.
Зрители оживились, и сенатору Ролингсу вновь пришлось пустить в ход молоток.
– Тихо! Порядок в зале! – Он бросил молоток на стол и сделал знак Питерсдорфу. Тот мигом перелистал лежащие перед ним бумаги и наклонился к микрофону.
– Мисс Холландер, вы прежде жили в Нью-Йорке, не правда ли?
– Да.
– В меблированных комнатах на Пятьдесят восьмой улице Западного района?
– Совершенно верно.
– Второго апреля 1975 года в 10 часов 18 минут утра инспектора полиции нравов этого района видели входящим в вашу квартиру. Он вышел из нее в 12 часов 10 минут того же дня. Не могли бы вы объяснить, зачем к вам приходил вышеупомянутый полицейский чин и что произошло в указанный промежуток времени?
– Неужели я столько лет нахожусь у вас под колпаком? – поразилась Ксавьера.
Сенатор Ролингс инстинктивно схватился за молоток.
– Свидетельница, отвечайте по существу! Иначе… – На его лице появилось мстительное выражение. – А впрочем, свидетельница может уклониться от ответа, если он может быть использован против нее.
– А если это вас попросту не касается?
– Подкомитет сам будет решать, что его касается, а что нет! – рявкнул председательствующий.