На ферме ничего не переменилось. Только теперь стояла зима, и поля побурели, как мех больной крысы, а лужа во дворе высохла и растрескалась. В столовой слабо теплилась эмалированная печка. Доминика сказала: «Добро пожаловать, Мартина»… и маленькая Софи, девочка с толстыми черными косами и с такими глазами, как у деда и Даниеля, преподнесла Мартине букет роз, полученный от тех Донелей, у которых есть теплицы. Завтрак был вкусный, «собачья мамаша», ссохшаяся, совсем согнувшаяся, семенила взад и вперед; свора послушных собак окружила стол… Двоюродные братья тоже присутствовали. Их плохо сшитые пиджаки были надеты на толстые фуфайки. Они молчали. Бернар, такой же противный, как всегда, заглядывал Мартине в глаза. Не хватало Поло, брата Софи, он учился в парижском лицее.
Мсье Донель был любезен, все подливал Мартине вина, накладывал ей лучшие куски. Потом, хотя была суббота, все быстро разошлись; Даниель повел Мартину к одной из башен, заставил ее пройти грязным, захламленным двором…
– Я хотел тебе показать, – сказал он, – эту башню можно оборудовать для нас с тобой.
У Мартины упало сердце. Она последовала за Даниелем внутрь башни. Винтовая лестница поднималась из нагромождения соломы, ящиков, птичьего помета, пуха, перьев…
– Посмотри, какая красивая лестница, – сказал Даниель, – иди вперед, она довольно крутая.
Просторные пустые закругленные этажи с бойницами вместо окон, а наверху площадка, с которой открывался вид во все стороны. Поселиться здесь?… Мартиной овладел страх. Страх перед теми, кто здесь жил, перед их умолкнувшими голосами, перед их судьбами. Мартина чувствовала себя хорошо только там, где до нее никто не бывал. А здесь ее сразу охватил страх.
– Это обошлось бы нам страшно дорого, – сказала она спокойно, – нужны миллионы, чтобы устроить здесь жилую квартиру… Что тебе взбрело на ум, ты ведь ненавидишь фермы со всеми удобствами?
– Возможно… я хотел это сделать для тебя. Ведь и я иногда мечтаю, вот и все.
Они молча спустились по лестнице, прошли через двор, через кухню. Комната Даниеля, их комната, была так завалена книгами, что ее не узнаешь. Появились новые полки, но книги все равно не умещались и лежали стопками и пачками во всех углах. Их комната… их общее прошлое. Мартину охватила тоска, страх, как если бы она наткнулась на привидение, потрясавшее цепями.
– Мартинетта! – позвал Даниель и обнял ее. Это был прежний Даниель. Теперешний Даниель. Время проходит неудержимо, становится воспоминанием, жизнь течет, как песок между пальцев, возникает внезапное предчувствие смерти… Мартина вскрикнула. Нет, никогда, никогда она не сможет здесь жить!