- Игрушка?.. - лепечет он совершенно оторопело. - Какая же это игрушка...
Он не заканчивает предложения, озадаченно уставившись на меня, и послушно, как ребенок, протягивает оружие.
Я прячу револьвер в свою сумочку.
Несколько секунд позднее человека уводят солдаты Красной армии.
Огромные глаза его недоверчиво блуждают, но он уходит с ними безвольно, почти апатично.
Когда дочь и я покидаем кинотеатр, двое советских часовых не разрешают нам ехать домой, они отводят нас в какой-то штаб, названия которого я не знаю.
Допрос продолжается несколько часов и все время крутится вокруг одного и того же человека - Джорджа Кайзера.
Правда, я не могу отделаться от впечатления, что русские не воспринимают Кайзера всерьез. Под утро они отпускают нас и в то же время подтверждают мое подозрение. Один из солдат по-мальчишески ухмыляется:
- Ваш мистер Кайзер точно никакой не контрразведчик - может, он позарился на ваши драгоценности...
Через несколько часов мне звонит полковник, которому я в ставке в Карлсхорсте рассказывала о своем приключении.
- Хотите узнать, кто ваш незнакомец из "автомобиля № 32684"?
- Да, конечно...
- Один из наших толковых инженеров...
- Ваш инженер?
- Да. Он работает в местной администрации и действительно страдает всего лишь любовной лихорадкой. Политические или криминальные мотивы исключены; одиночка, хотя его фанатичные намерения могли быть не такими уж и безобидными...
Полковник делает небольшую паузу. Я пытаюсь прийти в себя от изумления.
- Алло...
- Да...
- У вас нет слов от удивления?
- В общем, да.
- Он сильно вас напугал?
- Да.
Голос полковника без перехода становится деловитым:
- Он больше не причинит вам хлопот. Товарищ инженер попросил вернуть его на родину и уже завтра покинет Германию...
Тихий щелчок на линии - полковник закончил разговор. Я тоже медленно опускаю трубку на рычажки...
На следующий день Джордж Кайзер в моей гримерной.
В прекрасном настроении он сообщает мне, что только что вернулся из короткой, но весьма удачной поездки в Берлин, направляется к телефону, набирает номер, радостно разговаривает с кем-то из своих друзей - и вдруг что-то обескураживает его, почти приводит в замешательство:
- ...в советском секторе? Но это же невозможно! Я сейчас потребую у нее объяснений. Подожди моего звонка, пожалуйста!
Угрожающе смотрит на меня:
- Вы давали гастроли на Александерплац?
- Да.
- Почему?!
- Это вас не касается.
- Как раз меня-то это и касается!
Я вспоминаю об ироничном замечании русского по поводу "секретного агента Кайзера" и без церемоний выгоняю его.