– Будьте спокойны, друг мой. Вас будут держать недолго, я позабочусь о вас.
В этот момент на него обрушился удар, которого он не ожидал. Убежденная в том, что она нашла предателя, выдавшего ее, генеральша замахнулась своим верным зонтиком и обрушила удар на его голову.
– Я должна была еще тогда догадаться, что за вашими сладкими речами скрывается мерзкий шпион! – вопила она.– Но я никогда не думала, что вы посмеете привезти ко мне полицию!
Ее успокоили с трудом. После чего Пенсон великодушно разрешил арестованной ехать в карете своей благодетельницы и увез Антуана. Мисс Прайс, которую мадам Лекур потеряла из виду в этом сражении, с облегчением узнала, что ей поручили предупредить капитана «Монте-Кристо», а затем вернуться охранять дом. Она, конечно, будет умирать со страху в этом большом здании, несмотря на присутствие слуг, но она предпочитала такой оборот дела, нежели пуститься в новую авантюру женщины, живой ум и зоркий глаз которой она хорошо знала. Как только «китаянка» сядет в тюрьму, генеральша вернется, и тогда она сможет чистосердечно рассказать, какую замечательную услугу ей оказала...
Глава VI
Погребальная церемония в церкви Святого Августина
Комиссар Ланжевен испытал некоторое удовлетворение, увидев входящего в его кабинет Пенсона в сопровождении мадам Бланшар, но всего лишь на какой-то краткий миг во-первых, на лице инспектора было самодовольное выражение императора Аврелиана, волочившего за своей колесницей королеву Пальмиры, закованную в золотую цепь. Ланжевен ненавидел любое проявление триумфализма. Затем он был удивлен заменой увядших тюльпанов в его вазе белыми гвоздиками, пряный запах которых он вдыхал с удовольствием, а он не любил обнаруживать перед кем-либо свою романтичность. Наконец, вошедший был не один. Маленькая кругленькая дама, по-видимому, раздраженная, сопровождала его. По ее походке было видно, что пришел не кто-нибудь, а... Тем не менее комиссар изобразил на своем лице самое неучтивое выражение и, пролаял:
– Что с вами, Пенсон, почему вы врываетесь ко мне, как снаряд? Вы не можете постучать, прежде, чем войти?
– Извините меня! Должен сознаться, я увлекся. Видите ли, а все же ее поимел!
– Что за выражение! – возмутилась мадам Лекур. – Что за манера говорить так о даме? Впрочем, этот человек настоящий грубиян, и я не премину рассказать моему другу префекту Лепину все, что я думаю о манерах его полиции.
Она попала под горячую руку со своим высокомерием.! Ланжевен направил на нее огонь своего плохого настроения и начал с того, что пошел и открыл дверь.