Услышав вопрос Ланжевена, она постаралась стряхнуть с себя оцепенение, но мадам Лекур уже вмешалась: .
– Прежде чем приступать к допросу, месье комиссар, не следует ли дать мадам Бланшар адвоката? Я рассчитывала пригласить одного знакомого начинающего адвоката, метра де Моро-Жьяфери, но ваш доисторический персонаж не дал мне даже возможности позвонить ему и...
– Мадам, мадам! Вы вынуждаете меня повторить то, что я сказал инспектору Пенсону. Речь не идет о допросе...
– Вы играете словами. Ваш Пенсон ее просто-напросто арестовал.
– Тогда он плохо выполнил поручение. Я хотел всего лишь помешать ей уехать из страны, чтобы еще раз с ней побеседовать.
– Какое лицемерие! А что тогда пишут газеты? Они не говорят о ней, как о преступнице?
– Я не могу ничего поделать, раз у них так работает фантазия.
Стало ясно, что эти двое пустились в новый бесплодный спор, и Орхидея, выйдя из себя, крикнула:
– Замолчите оба, пожалуйста. Постарайтесь понять, что меня и так уже достаточно намучили. Хотите знать, что я сделала? Я расскажу вам при условии, что вы дадите мне начать со дня отъезда моего супруга. Независимо от того, верите ли вы мне или нет. Есть вещи, о которых я умолчала, когда вы пришли ко мне...
– В таком случае, я вас слушаю...– Как я уже говорила, мой дорогой муж покинул наш дом в пятницу, двадцатого января, чтобы сесть в поезд, по получении телеграммы. На следующий день я получила вот это, – сказала она, протягивая Ланжевену бумагу в конверте, который взял ее, проворчав:
– Как я могу прочитать это? Это же китайская грамота в прямом смысле слова... и я не могу доверять переводу. Нужно будет найти переводчика и...
– Если хотите, я могу вам помочь, – спокойно предложила генеральша. – За долгое время, что я жила в Китае, я выучила язык... но вам ничего не мешает отдать текст в перевод. А сейчас, чтобы не терять времени...
Ланжевен молча протянул письмо. Агата достала свой лорнет и стала легко передавать его содержание, обратившись один-два раза к Орхидее за разъяснениями.
– Пожалуйста, продиктуйте это письмо инспектору Пенсону немного позже, – попросил комиссар. – Продолжайте, мадам Бланшар!
Ни о чем на этот раз не умалчивая, даже о краже застежки, молодая женщина рассказала все, что она сделала и что с ней произошло до того момента, как генеральша привезла ее к себе. Услышав имя Пион, комиссар подскочил:
– Эта женщина осмелилась вернуться сюда? В прошлом году она ускользнула от меня, и я считал, что она вернулась в свою проклятую страну.
– Я не знаю, что она сделала, но, судя по тому, что я видела, она должна быть в настоящее время в Париже.