– Его фамилию?
– Вот именно! Виллу «совсем недавно» купила баронесса Гуленберг! Могу тебе твердо пообещать, что на этот раз никто не помешает мне туда прогуляться! Например, сегодня ночью.
– А спать когда?
– Только не говори мне, что ты все еще подчиняешься этим пошлым условностям! Раз уж носишь такую красивую шляпу с перышком и полное облачение аборигена, нужно чувствовать себя высеченным из гранита. Так не начинай ныть только из-за того, что нам понадобится призвать на помощь все свое мужество!
– Для того, чтобы защитить старую даму?
– Нет, – ответил Морозини. – Для того, чтобы рассказать ей, какой приятный вечер мы провели У нее под окнами, подслушивая ее маленькие тайны.
– Думаешь, так уж обязательно ей все рассказать?
– У нас нет другого выхода.
– Но она же выставит нас за дверь!
– Возможно. Но прежде ей придется нас выслушать.
Сильные и тренированные мужчины к восьми часам утра, когда они наконец добрались до курортной гостиницы «Елизавета» в Ишле, были совершенно измучены. Портье встретил их с некоторым удивлением, но искренне обрадовался возвращению гостей: должно быть, постояльцев было немного.
Для начала Альдо и Адальбер плотно позавтракали, затем поднялись в комнаты принять душ и переодеться. И тот и другой предпочли не задерживаться в спальне, где так неодолимо влекла к себе мягкая постель. Нужно было как можно скорее явиться к госпоже фон Адлерштейн, хотя предстоящее свидание не обещало быть приятным.
Адальбер с восторгом помчался к своей ненаглядной красной машине и твердо решил больше с ней не расставаться.
– Возвращаться в Гальштат будем на ней, – заявил он. – Я уже ездил раз с Зеленым Яблочком, Можно оставить ее в риге километра за два оттуда, а то и попытаться подъехать еще ближе...
– Можешь ехать куда угодно, лишь бы не в озеро, – проворчал Морозини, озабоченный тем, что ему предстояло высказать. Впрочем, все, разумеется, будет зависеть от того, какой прием им окажут...
Когда машина со всем своим неподражаемым грохотом остановилась у парадного подъезда Рудольфскроне, уже можно было составить себе об этом некоторое представление: три лакея со старым Иозефом во главе встали стеной, преграждая им путь.
– Госпожа графиня никого по утрам не принимает, господа! – строгим тоном заявил дворецкий.
Морозини, нимало не смутившись, достал из бумажника заранее приготовленную визитную карточку и протянул ее слуге:
– Будьте любезны передать ей вот это. И я буду крайне удивлен, если она откажется нас принять. Мы подождем!
Пока один из лакеев исполнял поручение, они с Адальбером вылезли из машины и, облокотившись на капот, погрузились в созерцание парка, расписанного роскошными красками осени – от глубокого коричневого тона до бледно-желтого, оттененного неизменной темно-зеленой хвоей высоких елей.