– До вершины вон тех остроконечных скал.
– Бог мой! Да тут успеешь тысячу раз сломать себе шею, прежде чем дойдешь до вершины этой адской пирамиды! Будь же благоразумным, Вернейль. За этими проклятыми скалами нет ни волшебных садов, ни цветущих померанцев, ни водопадов, ни пастушек с коралловыми браслетами, ни пастушков в шелковых панталонах. Есть только камни, которые, пожалуй, обрушатся на нас, и пропасти, готовые нас поглотить... Пойдем назад! Клянусь бородами всех саперов шестьдесят второй полубригады, накануне ночью тебе все это привиделось или у тебя была горячка. Берись за мою руку и спустимся в Розенталь, где у нас остался еще целый окорок и много бутылок с вином. Мы возвратим спокойствие солдатам, которые теперь с минуты на минуту ждут боя, и славно покутим. Ну как, согласен?
– Вы можете, милостивый государь, думать что угодно о моих рассказах, и ничто не обязывает вас идти дальше, если вы боитесь!
И Арман начал проворно взбираться в гору.
– Бояться, мне бояться? – обиделся Раво. – Черт возьми, это была бы новость!
Сделав несколько огромных шагов, он настиг Вернейля, который забыл об этой маленькой размолвке, и они продолжили восхождение. Между тем тропинка была не так непроходима, как это могло показаться с первого взгляда, надо было только остерегаться головокружения и не смотреть вниз. Правда, в некоторых местах приходилось пробираться ползком, протискиваясь через расщелины до того узкие, что преодолеть их с трудом мог и ребенок. Сколько утомительных трудов и времени должен был потратить на эту работу Лизандр, а потом еще на то, чтобы скрыть ее следы!
Проделав около двух третей пути, друзья остановились на карнизе, поросшем мхом и папоротником, чтобы отдохнуть с минуту. Раво дышал, как рыба, вытащенная из воды. Арман тоже задыхался, со лба у него струился пот. Ни тот, ни другой не мог выговорить ни слова.
Во время этой короткой передышки Арман увидел какую-то блестящую вещицу в двух шагах от себя. Он протянул руку и поднял серебряную пряжку от башмака.
– Лизандр уже прошел здесь! – закричал он в волнении, – я узнаю эту пряжку, она принадлежала ему! Посмотри, Раво, неужели ты все еще сомневаешься?
– Эта пряжка могла быть потеряна каким-нибудь охотником.
– В таком случае он потерял ее всего несколько часов назад, потому что серебро еще не успело потускнеть. Значит, Лизандр уже достиг деревни... Как же мы его не встретили?
– Уж я, право, не знаю, – ответил Раво, отворачиваясь, потому что один только взгляд на скалу вызывал у него головокружение. – Но если тот, кого мы ищем, ушел, то и нам ничего больше не остается, как вернуться.