— Я понял, Кэллаген. Спасибо за звонок. Как там некоторые наши знакомые?
— Замечательно. Я был у них прошлым вечером, и убедил, чтобы даже не пытались выходить на контакт с вами. Или с кем-то из семьи. Чтобы по этому поводу не просочилось ни малейшей информации. Пришлось сказать, что вы несколько дней проведете в Эдинбурге. Еще я обещал узнать ваш телефонный номер. Но мне кажется, это не получится.
Одной рукой он достал из пачки очередную сигарету.
— Надо сказать, мистер Мероултон, что я надеюсь на успех. Рассчитываю в ближайшие двое суток расставить точки над "i". Как бы там ни было, время от времени я буду с вами связываться; но если по каким-то причинам вы долго ничего обо мне не услышите — не беспокойтесь. Возможно, мне придется на день-два уехать из города.
Он щелкнул зажигалкой.
— Только одно меня немного беспокоит, мистер Мероултон. Откровенно скажу, что все ещё волнуюсь за Цинтию: через день — другой могут вскрыться дополнительные факты против неё и весьма весомые дополнительные улики.
Он выпустил клуб дыма и глубоко затянулся.
— Почему она не пришла ко мне, когда вы её послали? Ведь прошло восемь дней… Почему она так поступила? У неё не было денег?
— Это не причина, — буркнул Вилли. — Не знаю, почему она меня не послушала. Деньги тут не при чем. Конечно, она отлично знала, что вам нужно платить вперед, но деньги можно было взять у меня. Когда бы не понадобилось…
— Глупая девчонка, — буркнул Кэллаген.
— Глупая, — согласился Вилли. — Я каждый день настаивал, предлагал отвезти её, если назначит время, но вечно что-то ей мешало. Знаете, как это бывает у женщин… Думаю, она совсем не жаждала с вами беседовать.
Кэллаген рассмеялся.
— Уверен, что не жаждала. Думаю, я ей вообще не симпатичен. И все-таки вы заставили её прийти! Это лучше, чем если бы она совсем не явилась. В конце концов, мы можем кое-что придумать.
— Может быть, — согласился Вилли. — Но если бы она пришла, когда я просил, ничего бы и не случилось.
Кэллаген выдохнул дым, заполняя им всю кабинку.
— Забудьте об этом. Лучше поздно, чем никогда.
Голос Кэллагена звучал почти дружески.
— Чертовски вам сочувствую, мистер Мероултон. Не вешайте носа! Придет день, когда останутся одни воспоминания о наших нынешних заботах. До свидания, сэр.
Он повесил трубку и выбросил окурок.
Затем Кэллаген отправился к Стюарту и заказал двойную порцию бараньей отбивной с мятным соусом.
Отбивная оказалась великолепной.
— Такова жизнь. Но могло быть и хуже, — подумал он.
В половине третьего Кэллаген вышел из ресторана, напрямик отправился на вокзал, вошел в телефонную будку, позвонил в Скотланд Ярд и попросил детектива-инспектора Грингола.