Увидев это лицо, Мег оцепенела. Перед ними стоял индеец-семинол. По дороге из Джексонвилла им встретилось несколько индейцев этого племени, и сейчас она узнала эти густые иссиня-черные волосы, темную кожу, выступающие скулы и узкие черные глаза. Индеец был красивый и молодой - года двадцать три или двадцать четыре, только лицо какое-то бесстрастное, застывшее, окаменевшее, и Мег стало не по себе. На нем была желтая рубашка в белый цветочек, темно-синие джинсы, коричневые стопы были вдеты в веревочные сандалии-плетенки.
Он стоял спокойно, позволяя им разглядывать себя. В свете фонаря Мег показалось, что в глазах его тлеет огонь.
- Как тебя зовут? - спросил Чак, направив луч фонаря на пол.
- Пок Тохоло, - ответил индеец. - А тебя?
- Чак Роджерс... А это моя девушка, Мег.
- Давай ужинать.
Освещая путь фонарем, Чак повел незванного гостя в комнату. Мег уже сидела там возле своего рюкзака, а желудок ее посылал сигналы бедствия.
Пок бухнул свой рюкзак на пол, склонился над ним, развязал тесемки, достал из него два свечи и прилепил к полу. Потом забрал у Чака фонарь и убрал его в рюкзак, а на свет извлек пластиковый пакет, в котором лежали аппетитный жареный цыпленок и несколько кусков ветчины.
- Эй! Откуда такая роскошь? - воскликнул Чак, выпучив глаза. Он даже вспомнить не мог, когда в последний раз ел цыпленка.
Пок взглянул на него.
- Какая тебе разница? - Он ловко поделил цыпленка на равное части, орудуя ножом с костяной рукояткой.
Ели они молча, вгрызаясь в цыпленка с яростью и довольством. Мег заметила, что индеец то и дело поглядывал на Чака. В ее сторону он не взглянул ни разу.
Покончив с трапезой, Чак откинулся на спину, уперся локтями в пол.
- Ну, брат! Славно подхарчились! Ты куда путь держишь?
Пок достал пачку сигарет.
- В Парадиз-Сити. А вы?
- В Майами вроде собирались.
Они прикурили от пламени свечи.
- А работа там у тебя есть? - спросил Пок. Он сидел, скрестив ноги, уперев руки в колени.
- Найду.
- Так уверен? - Пок внимательно посмотрел на Чака. - Фараоны всякое отребье не жалуют.
Чак застыл, оцепенев от такой наглости.
- Ты это меня назвал отребьем?
- А кто же ты есть? Весь грязный, и воняет от тебя.
Мег вздрогнула. Ведь сейчас Чак кинется на этого индейца с ножом! Но Чак, как ни странно, остался сидеть на месте.
- По мне лучше быть отребьем, чем краснокожим дикарем, - подал голос он. - Думаешь тебе работу на тарелочке поднесут?
- Мне работа не нужна.
Чак насторожился.
- У тебя что же, деньжата водятся?
Пок кивнул.
- И сколько? Десять долларов? Спорить буду, что не больше!