Вот так. Как говорится, “конец цитаты”…
Все, что я писал относительно повести “Однажды играли…” до сих пор, было на самом деле. Так сказать, документальные записи ретроспективного дневника. Или почти документальные… Дальше я рассчитывал строить сюжет уже по законам литературного творчества, где невозможно обойтись без фантазии (впрочем, и дневник – жанр литературный, и она, фантазия, нет-нет да и проскочит в него).
Хочется рассказать, что было дальше с Темчиком, со мной и моими приятелями. Вернее, “что было бы…” Не отпускает от себя эта неродившаяся книжка.
Хотя я понимаю, что нарушаю законы жанра: если это дневник, то надо не забывать и современность.
А что в современности?
Вот и убегаю в прошлую жизнь, в воспоминания, в сюжет ненаписанной повести про Темчика…
Как же дальше должен был развиваться сюжет?
Зоя Корнеевна так стала доверять мне, что однажды отпустила Темчика ночевать у меня на Нагорной. Там на пустом сеновале у меня было оборудовано что-то вроде каюты.
И вот вечером, уже на закате, мы пошли. И ночевать не стали, а отправились (почти невольно, подчиняясь какому-то сказочному зову) в путешествие по ночному городу.
Сохранился листок (10. 03. 94) с конспектом главы про это путешествие. Вот он.
“… Это полусон-полуявь.
Темчика отпускают ночевать у меня.
Никто не будет искать нас (мама думает, что я ночую у дяди Бори, а ему я сказал, что пойду к Темчику).
Мы идем через лог. Сперва – тихая сказка “Крепостного острова”. Потом -”страшное место” перед глинистым склоном, где меня всегда почему-то охватывает боязнь. Я его стараюсь обходить.
Темчик:
– Идем…
Мы проходим это место напрямик, и ничего не случается, только делается тепло. Похоже на облегчение в поликлинике, когда анализ крови уже взят.
Теплая вода в Тюменке. Мы бредем по руслу, и речка не отпускает нас. Мы выбираемся под высоким черным мостом к Туре. Темные массы обрывов, огоньки на том берегу, баржа-самоходка с уютным светом иллюминаторов…
Мы поднимаемся по обрыву. Город – и знакомый, и незнакомый.
Таинственный пустой рынок, павильоны, предчувствие грозы – электричество в воздухе.
По неузнаваемым (полуузнаваемым) улицам – снова к Нагорной. Церковь, которая давно уже была лишена колокольни – теперь с колокольней.
Откровенный разговор про жизнь. Покаяние: как я многого боялся в жизни, как иногда врал и жульничал…
– Я думаю, что нам еще не раз придется каяться, – по взрослому говорит Темчик.
Теплая капля падает за ворот.
Мы прячемся под пахучей скирдой, поставленной запасливым домохозяином у своего забора.