– Реставрация биосистемы, – сказал Маркони. – Программа держит стабильность заданных параметров…
Тут все обратили внимание, что на майке нет уже следов помидорного сока, а надпись под рисунком теперь не “FORD” а “Руссобалтъ”, И старенькие пыльные шорты из серых стали голубыми.
– Шмотки в программу не вложены, – разъяснил Маркони. – Тут, видимо, дело Антошкиной фантазии… Ладно, мотайте спать.
Антошка снова превратился в Капа и устроился в банке, на искусственной паутине из капроновой лески. Включенный “Сверчок” пропищал:
– Ой, какой я маленький… Спокойной ночи.
Все разноголосо пожелали спокойной ночи Капу, а Варя спросила:
– Почему бы ему не ночевать в виде мальчика? Привыкал бы…
– Не всё сразу, – буркнул Маркони. – Перегрузки – дело опасное… Ну, шагайте…
Сам он остался спать здесь, ни раскладушке. Он всегда охранял Капа.
Утром собрались на дворе у Маркони. Бодрый, умытый Антошка (в голубой майке с белым корабликом) ревниво спросил у Сени:
– А где Никита?
– Слава Богу, это сокровище дома. Бабушка приехала.
– Жалко, – огорчился Антошка.
– Если хочешь, зайдём ко мне, увидишь эту радость. Только позже, а то он ещё дрыхнет.
– А сейчас куда?
– К Егору Николаевичу. Вчера ведь договорились, – напомнил Матвей.
– Я на велосипеде! Можно?
Конечно, ему сказали, что можно.
Егор Николаевич оказался дома, потому что был в отпуске. Он встретил компанию на своём дворе и не очень удивился гостям. Кое-кого знал он и раньше: Маркони помогал ему налаживать “Алика”, Матвей и Маша иногда забредали попросить интересную книгу из домашней библиотеки. Пеку Егор Николаевич прошлой осенью вытащил из дыры в заборе, где тот застрял при попытке проникнуть в профессорский сад. А про знакомство с вице-президентом и говорить нечего.
И всё же профессор Телега был слегка обескуражен многочисленностью компании.
– Какая неожиданность!.. Весьма, весьма рад… Мама, придётся ставить самовар, чайником тут не обойтись!
Егор Николаевич жил в старом родительском доме с мамой Ольгой Никифоровной. Имелась раньше у профессора и жена, да что-то, видать, не получилось у них в жизни. И детей у него не было. Может, поэтому на чужих ребятишек профессор смотрел с улыбчивой печалью и скрытой завистью.
После взаимных приветствий Варя взяла за плечи смущённого Антошку и поставила перед профессором.
– Егор Николаевич, угадайте, кто это?
– М-м… Я, право, не помню. Мы когда-то встречались?
– Встречались, встречались! – запрыгали все. Даже солидный Матвей и воспитанный Олик. Только Маркони улыбался сдержанно.