Следуя за ним, индеец оказался совершенно в другой, по сравнению с обителью, обстановке. Маршрут, каким он следовал, не отставая от брата, был проложен по окраине, как бы по дуге почти правильного круга, ограничивавшего городскую территорию. Быть может, индеец должен был удивиться, подумав, что в таких местах, где не было жилья и почти не встречалось прохожих, вряд ли удастся найти кого-то из тех, кого следовало отыскать. Однако ведущего, судя по его спокойствию и уверенной походке, это нимало не тревожило, и Рука приказал себе не беспокоиться, не отставать от нового сотоварища и лишь внимательно следить за его действиями для быстрейшего приобретения нужного опыта.
Впрочем, сомнения его, если они и были, просуществовали очень недолго. Потому что, пройдя еще одним замысловато искривленным переулком, они оказались вдруг перед обширным и открытым местом, в середине которого, метрах в трехстах, возвышалось огромное строение, то ли круглое, то ли не очень вытянутый овал, обладающее множеством входов и почти не имеющее окон – разве что в двух-трех местах виднелись их группы на первом этаже и на двух верхних из восьми. А двое, выйдя из переулка, сразу оказались на матовом покрытии широкой дороги, которая плавно поворачивала именно к увиденному строению. Оно, видимо, и было целью их похода и представляло собой – тут невозможно было ошибиться – громадный и, похоже, весьма современный стадион. Если бы в этом и возникли сомнения, то они враз рассеялись бы: обилие указателей, которыми вместе с великим множеством всяческой рекламы была обставлена не только дорога, но и все открытое зеленое пространство вокруг, говорило о том, что именно здесь не далее как через два дня произойдет величайшее событие года: финальная игра крупнейшего и самого значительного ежегодного турнира на приз «Единой Рекламы», всемирной и могучей корпорации, где встретятся «Пожиратели звезд» и «Снайперы Галактики», победоносно, хотя и не без больших усилий, пробившиеся в последнюю стадию громадного соревнования. Осознав все это, Гибкая Рука пожалел, что игра ему незнакома: понимай он в ней хоть что-нибудь, с удовольствием поболел бы за одну из команд – наугад, просто ради того, чтобы провести время с толком. И уже хотел было спросить у партнера, не согласится ли он хоть вкратце объяснить, как в это играют, но тот сам повернулся к нему и проговорил, усмехаясь:
– Вранье бессовестное, верно?
Гибкая Рука смог только пожать плечами, но тут же, чтобы не показаться невежливым, ответил и словесно:
– Ты говоришь так. Я не знаю…