Я повернулся, направляясь к стойлам, где отдыхал мой боевой дракон.
– Нет, – произнесла Франсуаз. – Ты поедешь на лошади.
– Что?
– Я лидер этих людей, Майкл. Ты не можешь ехать на драконе, когда я всего лишь на коне.
Один из ополченцев подвел лошадь и, передав мне поводья, поспешил обратно.
– Держись на полкорпуса позади меня, – приказала Франсуаз. – Когда я ускачу, присматривай за ними. Позволь Колтону быть командиром, но направляй его.
В голосе девушки звучало искреннее беспокойство за ополченцев. Мне не нравилось ни то положение, которое мне приходилось занимать, ни то, что из-за Франсуаз я остался без дракона.
Но я понимал, что у армии может быть только один полководец, и не собирался подрывать боевой дух ополченцев из-за гордости.
– Этим людям надо почувствовать вкус победы, – отрывисто произнесла Франсуаз, направляя гнедую в голову отряда. – Они должны увидеть умирающих орков. Кавалерийский разъезд – прекрасная мишень.
Ты не возьмешь легионеров Грантия? – спросил я.
– Нет, пусть ополченцы ощутят, что это их победа и что никто им не помогал.
– Что ты собираешься делать?
– Разъезд остановился лагерем за холмами. Там всадников десять.
– И?
Глаза девушки сверкнули.
– Я их убью.
Три шатра стояли в степи. Они были высокие и узкие, и каждый состоял из пяти сегментов, словно наполовину развернувшийся цветок засохшего и умершего растения.
Каждая часть шатра имела свой цвет. Красный обозначал кровь врагов, желтый – огонь, пожирающий их дома и амбары.
Синий был цветом бескрайнего неба, расстилающегося над степью – неба, которое всегда с кочевником, куда бы ни завез его конь. Зеленый отображал саму степь, вечно молодую и бескрайнюю, открытую тому, кто скачет по ней.
Черный символизировал смерть.
Высокие металлические штыри возвышались над шатрами, а над центральным белел оскаленный человеческий череп.
Слабый огонь бился под круглым котлом, неуверенно, словно ему самому было боязно находиться среди диких кочевников. Орки, скрестив ноги, сидели вокруг костра и кривыми пальцами вылавливали из булькающей жидкости куски мяса.
Волосатые тела орков закрывали доспехи, сшитые из шкур их восьмилапых скакунов. Двухглавые дубинки лежали в примятой траве возле своих хозяев. Кочевнику было достаточно протянуть лапу, чтобы сжать пальцы на древке.
Гигантские степные пауки, на которых ездили кочевники, паслись поблизости. Они не были привязаны; твари, еще более дикие, чем их хозяева, знали, что только вблизи кочевников смогут получать свежее человеческое мясо. Пока что они утоляли свой голод луговой травой.