– Они хотели, чтобы я привез им лучшего мяса броненосцев, какое только у меня есть. Надо было его, значит, слегка вымочить в соли. Я так и поступил. Заготовил окорока, и только собрался начать готовить…
Здесь скотовод вытер лицо широким рукавом, чтобы хоть как-то справиться с накатившим волнением.
– А тут-то пришли ко мне гонцы из Своркмиддла. Очень им потребовалось мясо, и прямо сейчас. Сафри вздохнул:
– Я человек честный, но небогатый. Последнее было неправдой, но сам фермер искренне в это верил.
– Каждый покупатель для меня многое значит. И вот я подумал – не будет большой беды, если городское мясо-то я отдам своркам, а для праздника заготовлю новое. Дело это недолгое, да и время еще оставалось, если…
Обычно во время Собраний лендлорды хранили торжественное молчание. Самое большее, что они могли себе позволить – это вполголоса обменяться репликами, так, чтобы не мешать другим.
Но простодушный рассказ скотовода привел землевладельцев в такое волнение, что они позабыли о приличиях и горделивой важности. Гул голосов нарастал, как шум усиливающегося ветра.
Подталкивая друг друга, лендлорды обсуждали услышанное. Каждый из них стремился объяснить соседу, что именно означают слова Авиллы Сафри.
Особенно забеспокоились землевладельцы, чьи угодья располагались вокруг свободного города Мухаллы. Выходило, что именно этим людям предназначалось отравленное мясо.
– Решение я принял в самый последний момент, – говорил скотовод, развеивая тем самым все сомнения, которые могли остаться у его слушателей. – Вот так я отправил арбы в Своркмиддл. А до того все знали, что мясо это повезут в город. На праздник, значит.
Заключительные слова фермера почти уже никто не слышал. В зале поднялся такой шум, что Председателю – небывалое дело в Золотом лесу! – пришлось постучать по столу.
Этого оказалось достаточно. Притихнув, землевладельцы обернулись к старику. Они ожидали его слова. Так дети начинают шуметь, услышав важную новость, а потом с почтением обращают взоры к своему отцу.
Виновник этого переполоха Авилла Сафри, обещавший «задать перцу» в Зале собраний, растерял весь свой кураж. Красный и взволнованный, он опустился на свое место и на все расспросы соседей по столу – тихие, но настойчивые – отвечал односложно или только движениями головы.
– Господа, – произнес Председатель. – Слова, услышанные нами сейчас, привели меня в такое же замешательство, как и вас.
Он помедлил, собираясь с мыслями.
– Теперь не остается сомнений, что неизвестный отравитель, кем бы он ни был, намеревался отравить вовсе не Своркмиддл, но жителей Мухаллы. Это действительно представляет произошедшее совсем в другом свете.