Ник сидел за обеденным столом. Перед ним суетился врач, который обрабатывал рваную рану у него на руке. Врач достал из своего саквояжа шприц и, протирая плечо Ника смоченной в спирте ваткой, предупредил:
– Будет немножечко больно.
– Великолепно! – рявкнул Ник, когда игла вонзилась в его плоть. – Интересно, что за человек может пихнуть ногой маленькую собачонку?
– Человек, который не хочет, чтобы его покусали.
– Только убийцы-маньяки не любят животных, – проворчал Ник, вздрагивая, поскольку доктор принялся накладывать повязку.
– С моей стороны это была чистая самозащита.
– Я, например, люблю животных. Шерри сказала, что у нее есть собака, вот я и попросил, чтобы она ее взяла с собой. Псина вошла в дом, обнюхала мне ноги, а когда я наклонился погладить, этот маленький монстр на меня набросился, – пожаловался Ник.
– Вы позволили ей к вам переехать? – воскликнул Валентайн, пораженный такой отчаянной недальновидностью.
– Вовсе нет! Просто пригласил ее на секс и на ужин, – с невинным видом солгал Ник. – Я и моргнуть не успел, как на подъездной аллее появился фургон со всеми ее пожитками. Я было попытался поговорить с ней спокойно, но куда там! – Ник покачал головой. – Вот ведь бабы! Все ненормальные! Их ко мне словно магнитом притягивает.
– Следовательно, вам пришлось съехать.
– Временно. Если она завтра не уберется, ею займутся Жеребец и Кроха.
Доктор закончил бинтовать рану и принялся собирать саквояж. Ник достал из бумажника несколько сотенных:
– Док, вы и представить себе не можете, как я вам признателен. Вы меня спасли.
Доктор убрал деньги и протянул Нику флакончик с белыми пилюльками:
– Это антибиотик. Принимать три раза в день по одной таблетке в течение двух недель. И никакого алкоголя.
– Это уж обязательно. Спасибо, док.
Как только врач вышел, Ник швырнул флакончик в корзину для мусора.
– А теперь перейдем к делам по-настоящему важным. Вы отыскали какие-нибудь следы Нолы?
Валентайн дал ему подробный отчет о проделанной работе, опустив лишь рассказ о визите Хиггинса. Билл и так нарушил все правила, познакомив его с вещественными доказательствами, и Валентайн понимал, что, рассказав об этом Нику, скомпрометирует друга. Свой рассказ он закончил так:
– Понимаете, Ник, вам, должно быть, неприятно это слышать, но я считаю, что Фонтэйн намеревается снова объявиться в вашем казино, и Нола будет вместе с ним. Может, так сказать, и не физически, но без ее поддержки он не обойдется. Чем больше я над этим размышляю, тем больше у меня уверенности, что за веревочки дергает именно она. Шекспир говорил, что весь мир – театр, и мы с вами стали актерами в пьесе, придуманной Нолой.