— Нет, она не собиралась сходить с ума.
— Что? — спросил Остин Флин. — Разговариваешь сам с собой?
В этот раз хозяин дома был облачен в белую рубашку и черные от костюма брюки. Он около получаса сидел левым боком к камину лицом к собеседнику. Теперь развернул стул и сел к огню правой стороной. «Перегрелся, паучина!» — Шон за спиной конгрессмена выставил средний палец. Глядя на сутулую спину «бразильского паука», Накамура вспоминал отрывок из какой-то документальной книги, вышедшей в свет два года назад.
"...Когда я вошел в комнату, на кровати лежали в обнимку какие-то два мужчины. Я извинился и повернулся к двери. На пороге я все же обернулся и узнал в одном мужчине Остина Джей Флина. Он догнал меня в конце коридора — в форменных брюках, но без рубашки, схватил меня за рукав кителя и жарко выпалил в лицо: «Ты думаешь, что я ненормальный педик?!» — «Бог мой, Ос! — ответил я. — Ничего такого я не думаю...» Спустя неделю — 12 января 1943 года — я увидел Флина в компании очаровательной блондинки. Они сидели за столиком в ресторане... Я заметил, как они прощались: Флин поцеловал ее в щеку, однако пылкости в его поцелуе было не больше, чем ценности в трехдолларовой купюре. Флин, которому накануне исполнился тридцать один год, подошел ко мне и сказал: «Я без ума от нее». — «Рад за тебя», — ответил я без воодушевления. Потом наши пути пересеклись в Паттайи в 1966 году. Флину исполнилось пятьдесят три, он носил генеральские погоны. Я только что прилетел в Таиланд на военном транспортнике. Пока самолет разгружали — это были авиабомбы и емкости с напалмом, — я забежал перекусить в маленький ресторанчик. Флин сидел в обнимку с парнем лет двадцати пяти, который розовел от знаков внимания генерала... Остин увидел меня и радостно приветствовал издали: «Билл, черт возьми, какими судьбами! Как же здорово, что ты решил праздновать Рождество в Тае, а не в Вашингтоне!» Он представил меня своему спутнику. Честно говоря, мне не хотелось знать имя этого молодого гомосексуалиста, я запомнил только его звание — капрал... Флин за эти двадцать лет изменился. Он не скрывал своей ориентации, хотя время от времени его можно было увидеть в компании молодых и привлекательных женщин. Это были лишь его дамы сердца... В тот вечер он процитировал бывшего председателя федеральной комиссии связи: «Главная трудность происходит от нескончаемых усилий приобрести ореол святости. Любой ангел скажет вам, что это чертовски трудная задача». В этот раз я действительно порадовался за Остина, то ли отказавшегося от ореола, то ли действительно уставшего от этой «чертовски трудной задачи».