Шон недолго оставался на берегу. Поджидавший его военный джип домчал начальника базы до небольшого и уютного городка — всего несколько приземистых зданий, вместивших в себя простую, но необходимую для базы инфраструктуру. Здесь не было, как на других военных базах, флагов или каких-либо атрибутов власти.
Резиденция командора и губернатора этого острова, как часто называли Шона Накамуру, находилась в центре поселка и наружным декором не отличалась от других. Но внутри дома царил только ему присущий порядок и начинался он перед дверью, где снималась уличная обувь и надевались шлепанцы.
Здесь Шон отдыхал от постоянного прессинга общения и забот, присущих крупным городам. Он сходил с ума, бывая на исторической родине. На вокзале в ожидании поезда механический голос брал всех и каждого под свою опеку, объявляя, где сейчас находится экспресс, сколько секунд осталось до его прибытия, насколько он заполнен. Он советовал отойти от края платформы, подсказывал, сможете ли вы произвести посадку, не отрываясь от газеты, и если да, то газету нужно свернуть, чтобы не помешать другим пассажирам...
Шон на дух этого не переносил. Японец среди японцев никогда не будет предоставлен самому себе. В Америке же абсолютно все наоборот.
Он не хотел, чтобы его сын воспитывался в американском духе, который развращает, или японском, который основан на опеке со стороны окружающих и глушит способность самому заботиться о себе. Он выбрал для Ёсимото нечто среднее. Начальное образование он получит здесь, а будущее его ждет в Европе.
Шон по духу был самураем, однако преклонение перед «путем воина» не помешало его умению быть ясасии — нежным, заботливым, уступчивым, внимательным. Но только по отношению к одному человеку.
Он в это время еще спал. Одиннадцать на часах, а семилетний соня все еще не вылез из постели.
Подойдя к кровати Ёсимото, Шон сделал существенную поправку: сын притворялся спящим. Его дыхание было ровным, тогда как ресницы часто подрагивали, а напряженные губы были готовы расплыться в улыбке.
Шон подыграл ему. Склонившись над ним, он тихо прошептал:
— Спит... Не буду будить. — И, тихонько развернувшись, пошел обратно к двери.
— Попался! — догнал его радостный голос.
Мальчик с разбегу прыгнул на руки отцу и обнял его за шею.
— Ты провел меня, маленький сорванец! Но больше тебе меня не обмануть. Марш умываться, чистить зубы! Ты еще не завтракал, а время обеда. Что тебе приготовить?
— Пельмени с мясом.
— Ладно, пусть будут с мясом. За обедом я расскажу тебе страшную историю. Она называется...