– Здесь стоит ваш багаж. Хорошо бы вам снять этот маскарад, – Симон повернулся, чтобы уйти. – Я приготовлю что-нибудь поесть, вы наверняка голодны, – добавил он.
Каролина хотела еще о чем-то спросить, Но дверь за ним уже захлопнулась. Что произошло с Симоном? Почему он не поинтересовался, как она попала в Париж, к тому же в форме казака? Он что-то скрывал от нее? Что-нибудь случилось с отцом? Она сбросила казачью форму на кресло, покрытое серым полотняным чехлом, как и вся остальная мебель, и отыскала в чемодане теплое домашнее платье цвета мха. Перед каминным зеркалом расчесала волосы. Каролине слишком не терпелось, чтобы закалывать их сейчас в прическу. Поэтому она просто распустила волосы по плечам, лишь украсив их зеленой бархатной лентой.
В большой кухне, облицованной изразцами, ставни были тоже закрыты. Свеча, горевшая на четырехугольном деревянном столе, скудно освещала помещение. Симон сидел на лавке и отрезал ломти от большой буханки хлеба. На столе стояли кувшин с вином, два бокала, на деревянной дощечке лежали ветчина и кусок сыра.
– Это все, – извиняющимся тоном произнес Симон. – Я сам приехал только пару часов назад. – Он налил Каролине вина. Ей опять бросилось в глаза, с каким отсутствующим видом он это делал.
– Где отец? – спросила она.
– В Фонтенбло – у императора! Он чувствует себя хорошо, хотя эти дни для него… – Громкие удары в дверь заставили обоих вздрогнуть. Симон схватил пистолеты. – Оставайтесь здесь и сидите тихо.
Шум снаружи нарастал. Приклады ружей барабанили в тяжелую дверь. Медленными шагами Симон подошел к входной двери и не спеша открыл ее.
По приказу полиции! Обыск в доме! Симон отступил, освобождая дорогу взводу полицейских. Однако на нижней ступени лестницы он остановился, широко раздвинув ноги и взяв пистолеты на изготовку.
– Где граф Ромм-Аллери? – повелительно спросил командир взвода, тучный молодой человек с кудрявыми черными волосами.
Симон направил на него дула пистолетов.
– Графа здесь нет!
– В этом я должен убедиться сам.
– Он у императора!
– Нет больше никакого императора! – с издевкой произнес один из полицейских и сбросил прикладом па пол мраморный бюст Наполеона, стоявший в нише, да еще и пнул его сапогом.
Каролина, последовавшая за Симоном и притаившаяся за дверью, была всему свидетелем. Она видела, как побелело лицо Симона, и слышала щелчок снимаемого с предохранителя курка.
– Не надо, Симон! – Она стремительно выбежала из своего укрытия.
Мужчины недоуменно уставились на невесть откуда взявшуюся женщину как на видение. Каролина не спеша повернулась к командиру взвода.