Повесив трубку, он машинально вытер руки. Нелли сидел в прежней позе. Когда Лоб сел, он спросил:
— Вы заявили на меня в полицию?
— Нет еще, — ответил Лоб.
— Что они предпримут, чтобы ее найти?
— Ускорят поиски… Они пообещали мне сделать невозможное.
Позади них вырос бармен.
— Два коньяка с водой, — заказал Лоб. Выждав, он пододвинул свое кресло к креслу Нелли.
— Так это вы убили Мари-Анн, да?.. Вы хотели убить ее.
Он не рассчитывал на ответ и был удивлен, увидев, что Нелли выпрямился в кресле.
— Думайте, прежде чем говорить, Лоб! Как бы вы не наговорили глупостей.
— Полноте! — гневно сказал Лоб. — Вы ненавидели жену.
— В том-то и дело, что это не так. Мы с ней не понимали друг друга, а это не одно и то же. Просто мы не могли ужиться под одной крышей — вот и все.
— Вам надо было развестись.
— Для этого требуется согласие обеих сторон.
— К тому же у нее были деньги.
— Послушайте! Я мог бы разбить вам… Бармен поставил на стол запотевшие стаканы и графин.
Нелли откинулся на спинку кресла.
— Да, — вздохнул он, — у нее были деньги. И она не умела найти им применения. И принимала меня за психа. Мне это осточертело… осточертело. Я просто подыхал. Через это надо пройти, чтобы…
Он обеими руками потянул Лоба за рукав.
— Клянусь вам, Эрве, я никогда об этом не думал… По крайней мере, осознанно… Когда-то я сказал себе: «Если с ней что-нибудь случится… если ее не станет…»
— Вы бы сразу навлекли на себя подозрения, — заметил Лоб. — Вы же ее наследник.
— Согласен. Но я воспринимал себя иначе. И когда вы привели в наш дом Зину, вот тут-то оно и началось… Не так, как думаете вы. Вы считаете меня закоренелым преступником… мозг, холодно рассчитывающий каждый шаг… Я же был от такого весьма далек… Я возжелал эту девушку, как никогда и никого… А между тем сколько их перебывало за мою жизнь! Но вам этого не понять…
— Скажите на милость!… Ведь я тоже…
— Да нет же, вы ее не любили. Не так, как я. Вы не способны потерять голову… Зина… ей нужно было все… чтобы забыться. У нее темперамент наркомана, как и у меня. Называйте это любовью, если угодно. Но наше чувство гораздо сильнее. Мы с ней просто теряли ощущение времени.
Лоб отпил глоток, который испарился у него на языке, как вода на раскаленном песке.
— И это началось… — начал он.
— Сразу же, разумеется. И безо всякого расчета!
— Присутствие Мари-Анн вас нимало не смущало!
Нелли взглянул на Лоба как на диковинного зверя за решеткой.
— Когда страдаешь от голода и жажды, — сказал он, — то сначала ешь и пьешь. Угрызения совести — это годится для пресытившихся. Только мы… чем больше мы пили, тем сильнее становилась жажда.