Колоссальный англичанин неузнаваем. Куда только девалась его британская флегма?! Это демон-мститель! Обнаженная голова, красное платье, в обеих руках револьверы и искаженное гневом лицо придают ему страшный вид. Не разбирая ничего, он бешено втыкает шпоры в бока своего скакуна. Благородное животное, не привыкшее к такому обращению, испускает жалобное ржание и летит, подобно урагану.
– Вперед! – кричит Кирилл, пригнувшись к шее лошади и тоже пришпоривая ее.
Эти два гиганта в их неудержимой ярости кажутся выходцами с другого света. Они несутся, как буря, презирая все препятствия и далеко обгоняя других. Следом за ними галопирую я, сбоку меня Том, невзрачная фигура которого, в сравнении с огромною лошадью, придает ему вид обезьяны. Сзади нас несутся наши конвойные. С виду это бесстрастные истуканы, но горящие глаза их опровергают это сравнение.
Быстро сокращается расстояние, отделяющее нас от дикарей. Вот уже они недалеко. Наконец мы врываемся в самую середину разбойников, беснующихся около зажженных костров. Дикари были раскрашены белою краскою (цвет войны). Белые линии резко выделялись на их черном теле и производили впечатление настоящих скелетов. Это была действительно «пляска скелетов», обыкновенная их прелюдия перед началом ужасного пира. Около дикарей валялись трупы наших лошадей. Их мясо жарилось на кострах, а хвосты развевались на головах диких. Наконец, при свете костров, мы увидали и наших пропавших товарищей. Одного взгляда было достаточно, чтоб угадать, к чему их готовили. Уже каменные топоры поднялись над их головами.
Крик ужаса вырвался из наших грудей. Испуганные разбойники останавливаются. На секунду стихают их адские крики: дикари остолбенели при виде белых мстителей! Вдруг яростное рычание нарушает молчание. Это голос Мирадора. Храбрая собака смело бросается в самую середину врагов и хватает за горло первого встречного. Мы бросаемся за Мирадором. Начинается ужасная резня. Мы топчем врагов лошадьми, рубим топорами; наши револьверы изрыгают целые тучи пуль. Лес, обыкновенно спокойный, снова оглашается предсмертными хрипениями умирающих, стонами раненых и диким воем оставшихся в живых. Оправившись от остолбенения, разбойники хватаются за свое оружие. Страшный бумеранг со свистом разбивает ноги лошади Робертса. Почти в то же мгновение удар каменного топора валит на землю лошадь Кирилла. Мы делаем отчаянное усилие, бежим к нашим дорогим жертвам и группируемся около них вчетвером, то есть я, Том и два конвойных. Том мигом бросается с лошади и перерезает веревки, связывающие пленников. Он отплачивает долг своему хозяину.