Вновь появился Веврэ и, наклонившись к архиепископу, спросил, не пора ли открыть новую бочку вина. Стратфорд кивнул, улыбаясь, и продолжал слушать музыку, смех и рассматривать наряды и украшения, которые при дворе сочли бы убогими и жалкими, но которые были вытащены из сундуков и надеты в его честь. Затем он внезапно поднялся и обратился к присутствующим:
– Дорогие леди и джентльмены, вы можете пировать и веселиться всю ночь. Я же должен предаться молитвам, а затем отдохнуть, поскольку сегодня проделал трудный путь из Кентербери.
Не произнеся больше ни слова, архиепископ стремительно развернулся и исчез под аркой, оставив своих гостей в недоумении.
– Ну и как? – неспешно протянул Роберт Шарден.
– Ты был прав, – ответил Джон. – Это не лилия в рясе. Ты обратил внимание на то, как он иногда застывает, как будто покидает на время свою земную оболочку?
– Мне кажется, это случается, когда он глубоко задумывается. Но все равно выглядит впечатляюще.
– Интересно только, о чем он думает?
– Может быть, об убитых королях и властолюбивых королевах?
– И это осторожный Роберт?.. Ведь болтать вслух о таких вещах всегда было только моей привилегией. Я не хотел бы видеть, как ты, подражая мне, попадешь в беду.
Роберт собрался было громко рассмеяться в ответ – выпитое вино заставило его слегка поза быть о приличиях, но в этот момент кто-то подергал его за рукав. Повернув голову, Роберт увидел Джулиану де Молешаль, буравящую его прищуренными глазками.
– Роберт, – отрывисто произнесла она, – я хочу вас видеть.
– Вы уже видите меня. Я перед вами.
Она разъяренно фыркнула:
– Я хочу сказать, что желаю повидать вас на будущей неделе по важному делу.
– Понятно. Ну, и когда же вам угодно посетить меня?
– В следующий понедельник. Утром. Желательно, чтобы и Маргарет присутствовала.
– Маргарет?
– Да, Маргарет. А сейчас мне пора. Доброй ночи.
– В один прекрасный день я удавлю эту старую каргу, – процедил ей вслед Роберт.
– Не такая уж она, в общем-то, и старая, – возразил Джон. – Она родила Джеймса в четырнадцать, значит, сейчас ей около тридцати пяти.
– Но выглядит она старше.
– Потому что она отвратительна.
Подошедшая к ним Маргарет тут же спросила:
– Кто это отвратителен? – Она всегда бывала настороже, когда речь заходила о чьем-нибудь уродстве.
– Джулиана. Она явится к нам в понедельник, хочет обсудить какое-то дело. Ты не знаешь, что бы это могло быть?
– Понятия не имею, – пожала плечами Маргарет. – Хотя… – Она вдруг запнулась, и никакие уговоры не заставили ее продолжить свою мысль.
Но Алиса догадалась сама.