– А ты не можешь отправить ее со слугой?
– Нет, Роберт бы этого не одобрил. Алиса, как ты думаешь, не попросить ли мне Изабель де Бэйнденн?
Ночной кошмар с ужасающей ясностью возник перед глазами Алисы. Она снова увидела огромную фигуру Адама и трепещущую в его руках, как цветок в медвежьих лапах, Ориэль.
– О, нет! – закричала она, но было поздно.
Маргарет уже стояла возле лестницы и отдавала распоряжения:
– Коггер! Коггер! Немедленно снаряди мне посыльного!
Очень медленно Алиса прошла в комнату Маргарет и там проделала нечто ей совершенно несвойственное: налила и выпила полный кубок вина. Какая-то червоточина появилась в сияющем розовом утре Бивелхэма…
Городок Баттль, получивший свое имя от аббатства, вокруг которого он вырос, в это утро тоже проснулся чисто вымытым. Всю ночь дождь без устали колотил по крыше величественного храма, построенного по приказу самого герцога Вильгельма, дабы увековечить его славную, великую победу, победу, ради которой были пролиты реки христианской крови, в том числе крови английского короля. Главный алтарь монастыря, по-видимому, во искупление вины Вильгельма, был воздвигнут на том самом месте, где был убит последний из правителей Англии из саксонской династии – Хэролд, сын графа Годвина.
Однако Роберта де Шардена, выехавшего из дома своей любовницы, расположенного примерно в чет верти мили от самого аббатства, в то утро обуревали мысли, отнюдь не связанные с высокими материями.
Гораздо больше, чем давние и кровавые исторические события, Роберта волновали его собственные скромные беды.
Он чувствовал себя бесконечно несчастным, несчастным до такой степени, что в эту минуту, пожалуй, был готов поменяться местами с самым нищим вилланом. Ближайшее будущее, по мнению Роберта, также не сулило ему ничего хорошего. Во-первых, его ожидала беседа с архиепископом, во время которой, не сомневался Роберт, ему будет предъявлено обвинение в тайных амурных делишках. И тогда – о, ужас! – он должен будет встретиться лицом к лицу с Маргарет и сообщить о том, что хочет с ней расстаться. Роберт заранее представлял, как исказится ее лицо, вспыхнет и станет еще более некрасивым, как наполнятся слезами ее глаза, когда он скажет ей, что с их браком покончено…
«Если бы она не любила его так сильно, вздохнув, – уныло подумал Роберт. – Если бы она не посвятила всю свою жизнь ему и их детям. Если бы, подобно этой изящной Алисе Валье, у нее были какие-то интересы вне дома. И, в конце концов, как и все согрешившие мужья, Роберт пришел к очень удобному и успокоительному выводу, мысленно возложив на жену вину за все свои прегрешения. Конечно, она сама виновата в том, что произошло: ведь если бы она оставалась юной и стройной, оживленной и веселой, пылкой и желанной, разве стал бы он ей изменять? Нет, воистину вся ответственность лежит на Маргарет!» Почувствовав себя чуть-чуть счастливее, Роберт пришпорил коня.