Огнеяр кивнул на Смеяну. Все молчали, осознавая, перед лицом какой грозной опасности оказались. Лишь недавно перед дрёмичами был один противник, достаточно опасный, но вполне по силам. Теперь же их оказалось два.
– Это все сокол! – воскликнула Смеяна. Вскочив на ноги, она повернулась к Держимиру и взмахнула сжатым кулаком в сторону Перуновой птицы. – Это все ты! – с еще большим возмущением продолжала она, обращаясь к самому князю. – Я же говорила тебе: отпусти его! Я тебе говорила! Если бы ты не удержал его здесь, то рароги не пошли бы на нас! Сейчас мы имели бы дело только с одним Велемогом! А не с двумя! Это ты…
– Хватит! – крикнул Держимир и ударил кулаком по резному подлокотнику. В словах Смеяны содержалась некоторая правда, но он не мог позволить девице, будь она хоть самая рыжая на свете, позорить его перед всей дружиной накануне битв. – Рароги давно зарятся на Ратицу! Все равно они пошли бы на нас! Не в этом году, так в следующем!
– Но не одновременно с Велемогом! – не сдавалась Смеяна.
– Но пусть никто не думает, что я боюсь! Посмотрим, как они будут биться без своего сокола!
– Им нужна Чаша Судеб! Что мы будем делать, если они ее захватят? Чем нам поможет чужой сокол, если мы лишимся своей чаши?
– Чашу Судеб они, я думаю, не захватят, – подал голос Огнеяр. Все время спора он наблюдал за Держимиром и Смеяной, переводя с одного на другую проницательный, немного насмешливый взгляд. – Для этого им пришлось бы одолеть не только вас, но и меня. А это не так легко.
– А тебе что за дело до чаши? – спросила Смеяна, отчасти удивленная, что он вмешался в их спор.
– До чаши – почти никакого. Мне есть дело до княжны Дарованы Глиногорской. Она падчерица моей матери, а значит, моя названая сестра. Ее отец уже однажды натерпелся тревог из-за нее, и тогда в этом был виноват я. Больше я не допущу ничего подобного.
– При чем здесь дочь Скородума? – мрачно спросил Держимир.
Он уже стыдился, что ввязался в спор со Смеяной на глазах у всех, тем более что во многих глазах читалось согласие с ее мнением.
– При том, что она уже почти два месяца живет в Макошином-на-Пряже. Она приехала туда почти сразу после того, как рассталась со Светловоем славенским. И если рароги попадут в святилище, то едва ли Боримир устоит перед соблазном прихватить с собой и ее. Она ведь тоже рыжая. – Огнеяр бросил взгляд на косы Смеяны и усмехнулся. – Боримир, пожалуй, решит, что она принесет ему счастье. А я не хочу, чтобы князь Скородум второй раз собирал войско ради спасения дочери от похитителей. В первый раз все кончилось без крови, но я не уверен, что ему и второй раз так повезет.