– Сегодня вечером. На плавучем казино. Нужна группа. Покажете себя, хорошо отыграете, получите постоянную работу. Но сегодня нужно там быть. Справитесь, «Приход»?
– Вообще-то это старая карточка. Мы теперь называемся «Джонни и кровоизлияния».
– Что? На визитке написано «Приход».
– Знаю, – сказал Уолли. – Мы только что поменяли название на «Джонни и кровоизлияния».
– Кровоизлияния? – спросил голос.
– То есть травмы, – уточнил Уолли.
– Я в курсе.
– Забавная была история, – начал Уолли. – Наш басист, Джонни, ввязался в… – Он умолк, прикинув, что эту историю потенциальному работодателю лучше не рассказывать.
– Идиотское название, – сказал голос.
Уолли не стал возражать, поскольку голос, пожалуй, попал в точку.
– Расскажи про группу.
– Хорошо, – сказал Уолли, – в основном мы играем каверы рок-классики, но кроме этого…
– Нет, – сказал голос. – Мне нужно знать, бывает ли у кого-нибудь из группы морская болезнь?
– Нет. Думаю, нет.
– Группа, которая блюет на клиентов, мне не нужна, – сказал голос.
– Понимаю, – согласился Уолли.
– Двести долларов за ночь, – сказал голос. – Играете пять часов.
– Даже не знаю, – сказал Уолли. – За такую работу мы обычно берем…
– Двести долларов.
– Хорошо, – согласился Уолли.
– Знаешь «Кетовый садок»? Возле бухты?
– Ага. Собственно говоря, мы играли там пару…
– Судно отходит оттуда, – сказал голос. – «Феерия морей». Ты и остальные Кровотечения будьте там в полшестого.
– Кровоизлияния, – поправил Уолли. – Джонни и Кровоизлияния.
– Идиотское название, – сказал голос и дал отбой.
Эстель собиралась укусить Малыша Сумо. Фэй видела это по ее глазам.
Малыш Сумо был самый неприятный ребенок в группе «Крох-а-Рама», куда Фэй водила Эстель три раза в неделю, чтобы она поиграла с другими детьми. Правда, воспитательница «Крох-а-Рамы» не называла это «играть». Она говорила «взаимодействовать». Подобные слова воспитательница стала употреблять, закончив курсы детского развития. Если Эстель пыталась положить мячик в корзинку, воспитательница «Крох-а-Рамы» объясняла Фэй, что ребенок развивает навыки пространственных взаимоотношений. Ее любимое слово было «когнитивный».
Фэй это казалось очень забавным, но ей было не с кем поделиться. Остальные мамы, судя по всему, воспринимали воспитательницу «Крох-а-Рамы» всерьез. Фэй чувствовала себе неуютно в этой группе, и не только потому, что она была единственной мамой, которая водила восьмилетний «форд-проуб», а не новенький внедорожник размером с автофургон. Фэй подозревала, что она единственная работающая мама в группе. И знала наверняка, что она единственная мама, которая по ночам надевает короткое платье и подает коктейли распускающим руки дебилам на плавучем казино.