Едва я закончила, как сразу же, точно по команде, вспыхнули протестующие голоса.
– Кого интересует свобода совести, когда пуст карман? – иронически заметил Шаньгин. Лицо его кривила неприятная ухмылка. – Нужно пойти на мировую, заплатить отступного истцу…
– Коркин не возьмет денег, – возразила я. – Деньги его не интересуют.
– Деньги интересуют всех! – цинично возразил Шаньгин. Хотя он был абсолютно прав, я резко возразила:
– Но только не Коркина и только не в этом случае! Он считает каждого из нас своим персональным врагом. Кроме того, у него слава бессребреника. Причем справедливо заслуженная!
Шаньгин вызывающе расхохотался. Его обледенелая морда в каком-нибудь полуметре от меня методично разевала свою отвратительную, мясного цвета пасть с фарфоровыми зубами. В этот миг больше всего на свете мне хотелось смазать по этой самодовольной, пышущей здоровьем физиономии, чтобы она наконец заткнулась.
«Спокойно! – приказала я себе. – Безусловно, настоящий сенсолог не должен испытывать подобных импульсивных желаний. Олимпийское спокойствие, выдержка, нордическая стойкость – вот его козырные карты. Подобный перехлест эмоций – знак того, что нынче не все благополучно в моем организме. Наверное, перелет, ночное напряжение и бессонница сделали свое дело, и я потеряла устойчивость к внешним раздражителям. Ничего, часа четыре сна, пусть даже пять, – и я снова в отличной форме!»
– А может быть, лучше втихую договориться с судьей? – предложил один из членов Большого совета. – Это дорого, но зато наверняка…
Я поморщилась – в уме, наружно не проявляя своего осуждения. Грязная игра, грубая работа. Вырвать победу чистыми руками в равной борьбе – вот мое кредо!
– Судью еще не назначили, – развел руками Горелик. – Когда назначат, обязательно проработаем этот вопрос… Итак, на сегодня все.
– Нет, не все! – Я поднялась. – По-моему, пора поставить вопрос о работе информационного отдела.
– А что такое? – взвился начальник отдела Хохряков. – Какие претензии у офицера по особым поручениям?
– Особые! – Я достала из портфеля листок бумаги с чернильными разводами жидких строчек посередине и гневно потрясла им в воздухе. – Один из активнейших врагов нашей Организации, номер один в картотеке «Анти» удостоился всего тридцати слов в вашем отчете! Причем половину из них составляют названия написанных этим господином книг! Как прикажете работать с такой информацией? Нам предстоит решающая схватка, а мы до сих пор не знаем элементарного – где Коркин живет и с кем, кто его родители, как он спит, с кем спит, чем питается на завтрак, какие книги читает, по какому маршруту ездит на работу… Ничего!