Заработали лифты, и, судя по звуку, заработали все сразу. Они сказали правду — начали готовиться к схватке с полицией. Теперь было самое время трогаться с места, пока их внимание было занято другим. Но тут на него накатила смертельная усталость. Если все это протянется до рассвета, то придется найти место, куда можно будет залечь и поспать.
На лестничной клетке тридцать второго этажа из всех светильников были вывернуты лампы. Лиленд затаил дыхание, он не слышал ничего, кроме шума поднимающихся лифтов. У них, видимо, был какой-то план, связанный с ним, но пока, судя по всему, они бросили свою затею.
Он тихо шел, держа вещмешок под рукой, чтобы тот не шуршал при ходьбе, и «томпсон» наготове. На лестнице было темно, как в вентиляционной шахте. Лифты остановились, кажется, все сразу, на тридцать втором этаже. Если он собирается найти укромное место, то это надо сделать немедленно.
Он сразу понял, что произошло, как только почувствовал стекло под правой ногой, но ноша увлекла его вперед, и он не сразу смог остановиться. Стопы обеих ног оказались порезанными — левая сильнее, чем правая. Банда подготовилась к встрече с ним. Он стоял неподвижно, крепко держась за перила и стараясь не расплакаться.
На левой ноге был большой, глубокий порез. Винить было некого, сам виноват. Они взяли флуоресцентные лампы, сложенные на лестничной клетке над сороковым этажом, разбили их и разбросали по всем лестницам. Он должен был предвидеть это. Спускаясь с крыши, он не заметил, что трубки исчезли. Когда он поставил левую ногу на следующую ступеньку, то почувствовал, что кровь буквально хлещет, стекая с кончиков пальцев. Инстинктивно он понимал, что надо быть осторожным, но знал и то, что необходимо спешить. Теперь он будет оставлять за собой кровавый след, по которому они легко найдут его. Надо было подняться наверх, но он не представлял себе, что делать с ногами. Все необходимое для оказания первой помощи, насколько он знал, было в офисе Стефани. В правой стопе торчали куски стекла, которые при ходьбе впивались, причиняя ужасную боль.
Он пытался идти быстрее, но при каждом новом шаге кровь из раны на левой стопе начинала хлестать еще сильнее. Он прыгал на одной ноге или шел, подпрыгивая, стараясь не наступать на нее, при этом стекло все глубже впивалось в правую ногу. Он поднялся на тридцать четвертый этаж, где, по крайней мере, мог спрятаться в своей крепости.
Прямо за дверью раздались выстрелы. Он остановился на лестнице, приподняв левую ногу. Рана кровоточила, боль усиливалась. Завтра он вообще не сможет стоять. Он встал обеими ногами на бетонный пол, перевел дух и рывком открыл дверь.