– Это что за хрень?! – негромко, но свирепо вопросил Олег Петрович, застыв на пороге кабинета. – Боевого офицера – в штафирки!
Вадим, еще сам толком не разобравшийся в ситуации, промолчал. Он только вскочил с дивана и застыл по стойке «смирно», чувствуя, как мурашки пробежали по спине. Дало о себе знать ощущение летехи, который явился пред грозные очи Деда много лет назад. А Олег Петрович, похоже, был рассержен не на шутку. И его бывшие подчиненные знали, что в таком состоянии он пленных не берет.
Салтыков также поднялся из кресла. Правда, во фрунт Мао не вытянулся, но очи виновато к столу опустил.
– Сдали парня с потрохами! – констатировал Дед, сверля глазами Мао. – И тридцати сребреников не попросили. Сопли распустили!
– Олег Петрович! – поморщился Салтыков. – Ну зачем вы так?
– Что, Олег Петрович?! – еще больше разъярился Дед. – У тебя много таких специалистов? Он, считай, лучший из вас, балбесов! Таких, как Веклемишев, по пальцам на одной руке пересчитать можно. И не в вашей богадельне, а на шарике, который земным кличут.
– В нашей... – негромко сказал Мао.
– Что «в нашей»? – не понял его Дед.
– В нашей богадельне, – скромно уточнил Салтыков.
– Нет, в вашей! – рявкнул Дед. – Когда я был...
Олег Петрович недоговорил и перевел взгляд на Вадима.
– А ты небось, бездельник, рад на курорты от работы улизнуть? Брюхо погреть в риодежанейрах... По глазам вижу, что рад, – злорадно усмехнулся Олег Петрович и кивнул в сторону Мао. – Сговорились с дружком. Местечко насидишь и его к себе перетянешь под пальмы. Сладкая парочка!
– Я сделал все, что смог, – твердо сказал Салтыков. – Но мои доводы в расчет не взяли. Сказали, что решение принято на самом высоком уровне. Да и вы сами, Олег Петрович, ничего же не смогли изменить. Я в курсе...
Дед после этих слов как-то сразу сник. Он вяло пожал плечами и, отвернувшись, откашлялся в кулак. Вадим ослабил левую ногу и принял стойку «вольно». Гроза прошла. Но настроение от этого не улучшилось. Его догадки стали обретать явь.
– Что, доложила разведка? – укоризненно спросил Дед, усевшись на стул у окна как раз напротив Вадима. – Бился я за Вадика, да без толку. Наводка на него пришла, потому и решение приняли. Говорят, чуть ли не от Генсека ООН запрос прислали. Видимо, срисовали его в Сьерра-Марино и взяли на карандаш.
– А уж какие я убойные доводы приводил, – сокрушенно покачал головой Салтыков, поддерживая Деда. – Рубаху рвал и в падучей бился. Да все понапрасну. Сказали «люминево», и точка.
– А я! Тоже, – повысил было голос Олег Петрович, но тут же снизил тон и безнадежно колыхнул рукой, – пытался...