Руслан и Людмила (Пушкин) - страница 31

Свою поэму о Руслане и Людмиле Пушкин теперь представляет читателям как одну из сказок, рассказанных котом.

Появление в 1820 г, «Руслана и Людмилы» вызвало ряд статей в журналах и замечаний в частной переписке поэтов. Пушкин в предисловии к изданию 1828 г. упомянул о двух отрицательных суждениях о поэме старого поэта Дмитриева, шокированного вольностью шуток в «Руслане и Людмиле», а также почти полностью привел два отрицательных журнальных отзыва (см. раздел «Из ранних редакций»). Один (за подписью NN) выражал отношение к поэме Пушкина круга П. А. Катенина — поэта и критика, близкого к декабристам, который причудливо совмещал в своих литературных взглядах романтические требования «народности» и крайний рационализм, свойственный классицизму. Автор этой статьи в длинной серии придирчивых вопросов упрекал поэта за разного рода непоследовательности и противоречия, критикуя шутливую и сказочную поэму по законам классического «правдоподобия». Другая статья исходила из противоположного, реакционного лагеря — журнала «Вестник Европы». Ее автор, с семинарской неуклюжестью защищая светский, салонный характер литературы, возмущается сказочными образами поэмы, «простонародными» картинами и выражениями («удавлю», «пред носом», «чихнула» и т. д.)

Сам Пушкин в 1830 г, в неоконченной статье «Опровержение на критики», возражая против обвинений в неприличии и безнравственности, видел главный недостаток своей юношеской поэмы в отсутствии в ней подлинного чувства, замененного блеском остроумия: «Никто не заметил даже, — писал он, — что она холодна».


С. М. Бонди

Из ранних редакций

I. Из первого издания поэмы

После стиха «Когда не видим друга в нем» в первом издании далее следовало:

Вы знаете, что наша дева
Была одета в эту ночь,
По обстоятельствам, точь-в-точь
Как наша прабабушка Ева.
Наряд невинный и простой!
Наряд Амура и природы!
Как жаль, что вышел он из моды!
Пред изумленною княжной…

После стиха «И дале продолжала путь»:

О люди, странные созданья!
Меж тем как тяжкие страданья
Тревожат, убивают вас,
Обеда лишь наступит час —
И вмиг вам жалобно доносит
Пустой желудок о себе
И им заняться тайно просит.
Что скажем о такой судьбе?

После стиха «Женитьбы наши безопасны…»:

Мужьям, девицам молодым
Их замыслы не так ужасны.
Неправ фернейский злой крикун!
Все к лучшему: теперь колдун
Иль магнетизмом лечит бедных
И девушек худых и бледных,
Пророчит, издает журнал, —
Дела, достойные похвал!
Но есть волшебники другие.

Стих «Но правду возвещу ли я?» в первом издании читалось так:

Дерзну ли истину вещать?
Дерзну ли ясно описать