— Ты что сделал, дядя! — почти кричал он. — Ты же угробил такой кадр! У тебя руки откуда растут, а? Ты же его поцарапал! Всё! Ты же погубил его!
— Да ладно, Владимир Лаврентич! Не ругайтесь! — бубнил юный фотограф. — Это же мой кадр.
— Твой, ты сказал? — отступая на шаг, говорил Начальник. — Твой, да? А я тут на фига бьюсь? Я тут что, пописать пришёл? Твой?! Он не твой! Это был просто хороший кадр! Могла получиться хорошая фотография! Понимаешь?! Хорошая! А хорошая фотография, она не твоя и не моя, она просто — хорошая! А ты её угробил! Твой кадр, главное! — передразнивал он мальчишку.
— Да я ещё сделаю! — оправдывался тот.
— Конечно, сделаешь! Попробуй только не сделать! — ворчал Начальник. — Вам всем кажется, что ещё миллион всего сделаете. А вот не сделаешь! Другой сделаешь. Лучше, хуже, сделаешь! А такого не сделаешь! Это же фотография! Понимаешь! Этого кадра уже нет. Ты его испортил! А он неповторим и всё! — он долго смотрел на виноватого. — Да не понимаешь ты. Не понимаешь и не можешь пока понять, — махнув рукой, спокойно говорил Начальник, — и не должен пока понимать. А миллион хороших ты не сделаешь. Сто, может быть, сделаешь, ну, может, тысячу… А такого кадра не будет. Этого не будет. Его уже нет… Выброси плёнку немедленно. А то смотреть больно. Выброси, чтобы я не видел.
Летом Начальник брил голову наголо, а бороду переставал брить. А после лета он голову не стриг, а бороду брил. Летом он уходил в какие-то дальние походы. Он лез в горы или в тайгу, сплавлялся на плотах по рекам. Он брал с собой несколько парней. Меня он не брал никогда. Я обижался, просил, но он был против. Мои родители, надо сказать, тоже не хотели меня отпускать с ним на такие приключения. Я сильно переживал.
Но теперь я благодарен Начальнику. Теперь я уже знаю, что не люблю палаточную жизнь, походы, которые нельзя прервать в любую минуту и вернуться к цивилизации. Я не в восторге от комаров и леса с буреломом и крапивой. Тогда я этого не знал. А он как-то догадался или увидел это во мне. Не знаю.
Я активно и много провёл времени в кружке, так и не сняв ни одной стоящей фотографии. Последний год школы потребовал от меня большего времени заниматься учёбой, чтением и подготовкой к экзаменам. Я всё реже и реже заходил, а то и просто забегал, к Начальнику в фотокружок. Забегал повидаться, может быть, выпить с ним чаю. Он пил чай часто и много, очень вкусно заваривал его в химической колбе и почему-то использовал для заварки дистиллированную воду. Говорил, что это подчёркивает вкус чая.
Потом я закончил школу, поступил в университет… И пошло, поехало! Но мы до сих пор поддерживаем тоненькую нить контакта с Начальником. Я-то теперь непонятно где. Я уехал давно. Я занимался то тем, то другим. А Начальник всё там же. Всё занимается юношами. Всё в том же фотокружке.