– Да. Что с ним произошло?
– Говорят, этот человек переметнулся на сторону врагов графа и дал показания против него. Так поступили многие сподвижники лорда Кромвеля. А в королевском совете никто не встал на его защиту, даже архиепископ Кранмер. Низкие душонки! – прошептал Джозеф, сжав кулаки.
– Грей?! – изумленно выдохнул Барак. – Вот каналья! Он и не подумал отправлять наше письмо с Хэнфолдом. Наверняка это он вредил нам, сообщая людям Норфолка обо всех наших действиях.
– Я знаю Грея много лет, – пробормотал я с горькой усмешкой. – И мне в голову не приходило, что он способен на подобную низость. Но, Барак, когда мы с вами пытались вычислить неведомого осведомителя, прежде всего следовало подумать о тех, кто обретается при дворе. Там, в этой огромной выгребной яме, людям неведомы честь и совесть.
Я в изнеможении прислонился к стене.
– Что ж, в конце концов мы проиграли. Норфолк победил.
– А мы по уши в дерьме, – процедил Барак.
может, свержение Кромвеля – не более чем слухи? – охваченный внезапной надеждой, обратился я к Джозефу.
Сердце мое колотилось почти так же, как вчера, когда меня пытались отравить.
– Вряд ли, – покачал он головой. – По пути из Ньюгейта я слышал о произошедшем с графом несчастье много раз.
Джозеф прикусил губу.
– Ужасное событие.
– А как относятся к этому люди?
– В большинстве своем радуются. Многие говорят, что граф получил по заслугам. И это после всех его благих деяний во имя истинной веры! Но есть и такие, кто сочувствует лорду Кромвелю и с тревогой смотрит в будущее.
А что говорят о герцоге Норфолкском?
– Да почти ничего.
– Значит, он еще не успел занять место Кромвеля, – сказал я, поглядев на Барака. – И возможно, не займет никогда.
– Государственная измена, – сокрушенно пробормотал Джозеф. – Как можно было обвинить графа в подобном преступлении! Никто не служил королю более верно и преданно, чем он…
– Это всего лишь предлог, – с горечью бросил я. – Предлог, позволяющий избавиться от Кромвеля и заточить его в Тауэр. Если его лишили должности и звания перед лицом всего королевского совета, нет даже необходимости затевать судебный процесс.
– Граф давно ходил по острию ножа, – произнес Барак.
Никогда прежде голос его не звучал так серьезно и печально.
– И вот он наконец сорвался. Он всегда боялся этого. Но он не ведал, что конец так близок. Этот хитрый мерзавец Грей оказался более прозорливым, чем мой господин. Он быстро смекнул, в какую сторону дует ветер.
Барак посмотрел на меня. Лицо его было бледным и измученным, но сосредоточенный взгляд выдавал напряженную работу мысли.