Что она тотчас же продемонстрировала:
– И знаешь, как зовут эту невестку?
Она шаловливо улыбнулась, словно собираясь выдать сенсационную новость:
– Зибелин!
За чем последовала вспышка веселого цинизма:
– С таким именем, наверное, хлопот не оберешься. Мари-Кольбер был именно тем мужчиной, который ей нужен. Вот только бедняжке пришлось во второй раз стать вдовой.
Отсюда можно предположить, что названная Зибелин улетела одна с чемоданами Альтмейера, сбросив перед этим в пустоту своего будущего мужа: а как иначе растолковать взгляд, которым наградила меня Жюли. И почему тогда труп оказался в носках, раз Мари-Кольбер обулся, завязав на обеих туфлях шнурки? И почему покойный так весело улыбался? И как же быть с алиби?
Тереза отпустила мои руки. Ей потребовалось освободить руки для того, чтобы как следует заклеймить соперницу: «Да у нее на лице не косметика, а толстый-толстый слой штукатурки, ну, представляете себе». Ее пальцы так и мелькали передо мной. Она не понимала, «решительно не понимала, как можно было…»
– Тереза, а чем ты потом занималась?
Она запнулась, так и застыв с открытым ртом. Хлопнув себя по бедрам, она наконец воскликнула:
– Черт возьми, алиби! Я же о нем совершенно забыла!
Давай-давай, подумал я, тебе же наплевать на меня. Но я тебя так просто не выпущу.
– Алиби, алиби… – пропела она. – Куда, по-твоему, Бенжамен, я могла направиться, покинув дом Мари-Кольбера?
2
– Давай поиграем, согласен? Попробуй сам отгадать, куда я могла отправиться, выскочив из дома Мари-Кольбера? Представь меня на улице, всю в слезах, с огромной сумкой через плечо, за мной захлопывается – на этот раз навсегда – дверь дома Робервалей. Куда же теперь мне податься? В нашу скобяную лавку? Да ни за что на свете! К Лауне? Чтобы добавить тоски к моему отчаянию? Ну так куда же?
Все это она произносит так, словно она – воспитательница в летнем лагере, задорным голосом предлагающая детям поиграть до отбоя в «холодно-горячо», а я должен по ее сигналу найти спрятанную в спальне безделушку.
– Давай, у тебя получится, Бенжамен. Только постарайся. Поставь себя на мое место. Потому что я, – уточнила она, – поступила точно так, как сделал бы ты, случись это с тобой!
Нет, я никак не мог догадаться. Должно быть, из-за смятения, которым я был охвачен, мои глаза заволокла непроницаемая пелена.
– Ну давай же, – настойчиво продолжала Тереза, – когда все вокруг крушится, когда у тебя неприятностей выше крыши, когда, к примеру, Жереми устраивает пожар в школе или когда на тебя вешают обвинения в том, что ты швырял бомбы в Магазин,