– И что с того, даже если таких сумасшедших чуть больше, чем отставных космонавтов? – с легкой усмешкой спросил Султан. – Не забывай, Брэд, что людей, для которых звезды так много значат, очень мало. Для простого обывателя это всего лишь звук, не более.
– Это тебе так кажется. Для большинства – да, и то, слыша о победах других людей в космосе, они будут чувствовать свою собственную силу через силу других. А таких, как ты говоришь, сумасшедших, на самом деле намного больше, чем ты думаешь. Но не это главное. Главное то, что если человека лишить мечты, запереть в клетку, он или сойдет с ума, или начнет всячески мстить тем, кто запер его в клетку, или хотя бы пассивно сопротивляться. Или, в лучшем случае, начнет лечить депрессию запоями. Вы хотите бороться против наркотиков на деньги, сэкономленные на развитии космических полетов? Так после вашего решения число наркоманов возрастет мгновенно! Вы хотите обуздать безработицу? Так после вашего решения придется под корень сокращать многие тысячи человек! И это называется решение назревших проблем? Вы сами копаете себе яму! Мир, который вы пытаетесь построить, мир тупых толстопузых бездельников, захлебнется в самое ближайшее время, и дай бог, чтоб в собственном сале – это хотя бы не так больно! Хотя и противно. Только, боюсь, если вы не измените свой подход к решению этих вопросов, скоро мы все умоемся кровью!
– В общем, так, – сказал Султан со вздохом, когда Брэд умолк. – Я понимаю, к чему ты клонишь, однако сам уверен в противоположном. В противном случае я не участвовал бы во всем этом. И советую тебе одуматься. Я еще позвоню тебе.
– Да, конечно, – чуть слышно ответил Брэд, понимая, что проиграл, быть может, самую важную для себя игру, однако говорил он это самому себе, потому что экран монитора уже давно погас.
Среда, 22:02
Султан набрал номер и сказал:
– Действуйте.
Бросив трубку, он опустил голову и, стараясь ни о чем не думать, стал ждать. Ждать ответного звонка, который прозвучит через несколько минут, и голос Шерифа скажет, что все в порядке и волноваться больше не о чем. Пожалуй, никогда прежде ему не было так гадко. И сколько бы он ни пытался не думать о том, что произойдет, это не получалось. В конце концов, Султан не выдержал и достал из потайного бара бутылку коньяка. Сейчас директор Центра готов был продать душу дьяволу, лишь бы можно было бросить дела к чертям собачьим и сбежать куда-нибудь. Но он остался ждать.
«Почему он не согласился? – думал Султан, то и дело протягивая руку к бутылке. – Ведь я сказал ему правду, чистейшую правду! Ведь я не солгал ему ни разу!»