— Я не знаю, чего ради вы решили поговорить era мной. Я ничего вам сказать не могу.
— В Купертино вы работали под началом Мередит.
— Да.
— И уволились оттуда два года назад?
— Да.
— Почему вы уволились?
— А как вы думаете, почему? — вдруг взорвался Элай. Его голос эхом отразился от белых стен. — Вы и сами отлично все знаете. Ради Бога — все знают! Она превратим мою жизнь в ад.
— А как? — поинтересовался Сандерс.
— Как? — Элай покрутил головой, подыскивая слова. — Каждый день, каждый божий день одно и то же: «Роберт, не задержитесь ли вы сегодня вечером попозже, нам с вами нужно проработать кое-какие вопросы». Я пытался увиливать, но тогда она начала говорить по-другому: «Роберт, мне кажется, что вы недостаточно добросовестно относитесь к своим служебным обязанностям». И стала на собраниях делать мне небольшие замечания — совсем пустячные, даже пожаловаться не на что, — зато постоянно: «Роберт, я полагаю, что вам здесь не обойтись без моей помощи: загляните ко мне после работы». Или «Роберт, почему бы вам не заехать ко мне домой: я полагаю, что то-то и то-то нам нужно обсудить вместе». Это было… это было просто ужасно! Мой… ну, в общем, друг, с которым мы жили вместе… Ну, вы сами должны понимать, в какой переплет я попал.
— Но почему вы на нее не пожаловались?
Элай захохотал.
— Шутить изволите? Да она практически член семьи Гарвина!
— И вы решили просто…
Элай пожал плечами.
— В конце концов друг, с которым мы живем, получил здесь работу, и я просто переехал сюда вместе с ним.
— Не хотите ли вы написать сейчас заявление с жалобой на Мередит?
— Даже говорить об этом нечего.
— Понимаете, — сказал Сандерс, — единственная причина, почему она имеет возможность отравлять людям жизнь, в том, что на нее никто не жалуется.
Элай оттолкнулся от раковины.
— У меня в жизни и без того хватает проблем. — Он пошел было к выходу, но на полпути остановился и, повернувшись к Сандерсу, сказал: — Да, и хочу сказать напоследок: мне нечего сказать о Мередит Джонсон. Если меня будут спрашивать, я отвечу, что наши рабочие отношения складывались безукоризненно. А вас я никогда в жизни не видел.
* * *
— Мередит Джонсон? Ну, конечно, я ее помню! — воскликнул Ричард Джексон. — Я с ней больше года работал.
Сандерс сидел в рабочем кабинете Джексона на втором этаже здания фирмы «Алдус», расположенного на южной стороне Пайонир-сквер. Джексон — симпатичный тридцатилетний мужчина с добродушными манерами бывшего спортсмена — работал менеджером по сбыту. Его кабинет был уютным, хотя и был весь заставлен коробками с дискетами программных разработок фирмы: Интел-лидроу, Фрихэнд, Супер Пэйнт и Пейджмейкер.