Ливайн, как это нередко случалось, произносил одну из своих бунтарских речей:
— …Оскорбление нанесено каждому сотруднику нашего отдела. Я не знаю, за какие заслуги она назначена руководителем. Я понятия не имею, соответствует ли ее квалификация той должности, которую она будет занимать, и…
Тут в конференц-зал вошел Сандерс, и Ливайн замолк. Произошла неловкая заминка: все молча смотрели на Сандерса, затем отвели глаза.
— У меня такое чувство, — улыбаясь, сказал Сандерс, — что вы говорили об этом.
Все промолчали.
— Ладно, — сказал Сандерс, опускаясь на стул, — вы не на моих похоронах. Поехали дальше.
Марк Ливайн прокашлялся.
— Мне очень жаль, Том. Я думаю, что это отвратительно.
— Все знают, что на ее месте должен быть ты, — подхватила Мери Энн.
— Это для нас всех большой удар, Том, — сказал Ливайн.
— Ага, — улыбаясь, сказал Черри. — Мы из сил выбивались, чтобы тебя прищучить, но никогда не думали, что это получится на самом деле.
— Спасибо за добрые слова, — ответил Сандерс, — но это компания Гарвина, и он может делать в ней все, что захочет. Он бывает чаще прав, чем не прав. А я уже большой мальчик, и к тому же мне никто ничего не обещал.
— Ты и в самом деле не переживаешь? — спросил Ливайн.
— Можешь мне поверить — со мной все в порядке.
— Ты говорил с Гарвином?
— Я говорил с Филом.
— С этой задницей? — покачал головой Ливайн.
— Постой-ка, — сказал Черри, — а Фил говорил что-нибудь насчет отделения?
— Говорил, — ответил Сандерс. — Планы, касающиеся отделения, остаются в силе. Через одиннадцать месяцев после слияния они определят IPO и объявят об отделении официально.
Сидевшие вокруг стола администраторы оживились. Сандерс видел, что они рады услышанному. Акционирование предприятия означало, что присутствующие огребут кучу денег.
— А что Фил говорил о мисс Джонсон?
— Да почти ничего. Только то, что сам Гарвин выбрал ее для руководства техническим отделом.
В эту минуту в конференц-зал вошла Стефани Каплан, финансовый директор «ДиджиКом». Эта высокая, очень молчаливая, рано поседевшая женщина была известна как «Стефани Стелс», или просто «бомбардировщик Стелс»[12], — это прозвище было дано ей за привычку тихо гробить проекты, которые, по ее мнению, были недостаточно выгодны, Вообще-то Каплан работала в Купертино, но, как правило, раз в месяц она присутствовала на заседаниях сиэтлского филиала. В последнее время она приезжала даже чаще.
— Вот, пробуем подбодрить Тома, Стефани, — сказал Ливайн.
Каплан присела на стул и сочувственно улыбнулась Сандерсу, не говоря ни слова.
— Вы заранее знали, что нашим начальником собираются назначить Мередит Джонсон? — спросил Ливайн.