По счастью, ровно в одиннадцать часов церемониймейстер Бо Нэш объявлял об окончании бала, и публика расходилась. Я возвращалась домой с онемевшим от вежливых улыбок лицом; лодыжки и ступни ныли от бесконечных танцев в тесных бальных туфельках.
Вдобавок мне приходилось выслушивать нотации миссис Уилкс, упрекавшей меня за холодность и недостаточное внимание к выбранным ею кавалерами. По ее словам, она уже отчаялась найти мне подходящего жениха, и все потому, что ни один из них не видит с моей стороны ни малейшего поощрения в ответ на ухаживание. Вот чем, к примеру, не угодил мне молодой Джеймс Филип Кэлторп? Младший сын баронета, отлично воспитан, со связями и собою недурен. Во всех отношениях прекрасная партия! Я отмалчивалась, хотя могла бы сказать ей, что у мистера Джимми Кэлторпа ни пенни за душой, никаких карьерных перспектив, зато амбиций и высокомерия хоть отбавляй. В своих вкусах и пристрастиях Кэлторп мало чем отличался от Джозефа. Я не питала никаких иллюзий относительно его истинных чувств. Он ухаживал за мной исключительно в надежде завладеть моим приданым и расплатиться с долгами.
Что же касалось его внешности, то и тут у меня имелось отличное от мачехиного мнение. Некоторые действительно считали его красавчиком, но мне не нравились ни его блеклые светло-голубые глаза, ни неестественная бледность лица, ни вяло очерченный рот, ни безвольный подбородок. Многие девушки завидовали тому, что я удостоилась внимания столь блестящего кавалера, но меня он совершенно не интересовал. Я отчетливо видела его недостатки — внутреннюю пустоту, врожденную порочность, эгоизм и чрезмерное самомнение, — и встречала все попытки очаровать меня с холодным равнодушием. Он же воспринимал мое поведение как кокетство и только сильнее распалялся, продолжая день за днем надоедать мне своими ухаживаниями.
В тот памятный вторник я обреченно ожидала очередного приглашения Кэлторпа, когда первым ко мне подошел молодой человек в форме лейтенанта Королевского флота.
— Прошу оказать мне честь, мисс, — произнес он, изящно поклонившись.
Мне до смерти надоели балы и навязчивость Джеймса, поэтому я не испытывала ни малейшего желания понапрасну тратить силы и энергию, танцуя с кем-либо еще. Слова отказа готовы уже были сорваться с моих губ, но тут незнакомец выпрямился и с улыбкой посмотрел на меня. Это был Уильям.
Внезапно все вокруг изменилось. Я решительно порвала свою бальную карточку и мысленно поклялась, что весь вечер буду танцевать только с ним. Опостылевшие стены и потертый паркет залы словно засияли новыми красками. Застывшие в начальной позиции кавалеры и дамы показались мне вдруг необычайно красивыми и симпатичными, а тусклое освещение каким-то фантастическим, неземным сиянием. Наваждение продолжалось. Куда подевались прыщавые юнцы и престарелые уроды, неуклюжие девицы и сухопарые старые девы? Meня окружали лишь дружелюбные лица и грациозные фигуры. Никто не делал неверных движений и не задевал соседей, никто не толкался и не наступал мне на ноги. В распахнутые окна вливались пьянящие ароматы цветущего сада, и душа моя пела в унисон с пленительными звуками волшебной музыки.