От такой подлости у Коршунова даже в ушах зашумело.
«Ты, сука, еще не знаешь, как я опасен,– подумал он яростно, нащупывая на поясе пистолет.– Ты еще не знаешь…»
Чужие пальцы сомкнулись на запястье Коршунова. Как клещами сжали. Алексей быстро повернулся…
Глава двадцать пятая Алексей Коршунов. Божий суд
Чужие пальцы сомкнулись на запястье Коршунова. Как клещами сжали. Алексей быстро повернулся…
Рядом стоял Травстила. На заросшем буйным волосом лице – спокойствие. Такое же каменное, как его хватка.
– Не надо, Аласейа,– негромко произнес кузнец.– Не надо. Все обойдется. Оглянись.
Коршунов послушно оглянулся и увидел, что подступившие было к нему парни Стайны подались назад, а сквозь толпу уже протискиваются, раздвигая ее грудями коней, свои: Агилмунд, Сигисбарн, Ахвизра… И Одохар. Но рикс спешился в стороне, а родичи попрыгали с коней рядом с Алексеем. Травстила как-то незаметно отодвинулся, а на его место встал Агилмунд. А рядом – Сигисбарн. И Книва – почему-то плечо к плечу с недолюбливавшим его Ахвизрой, который и вовсе не из Фретилова рода, но встал слева от Коршунова. И, оказавшись между здоровенными Агилмундом и Ахвизрой, Коршунов почувствовал себя так, словно подрос сантиметров на пять и на столько же в плечах раздался. Его окатил крепкий мужской дух: острого конского пота, нагретой кожи, разгоряченных тел. Ахвизра толкнул Алексея локтем в бок, и Коршунов увидел на его здоровенном бицепсе свежую татуировку: рогатую бычью голову.
– Ну-ка, ну-ка, Стайна, повтори, за что ты намерен изгнать моего славного родича?
Голос Агилмунда был звонок и весел, словно речь шла об удачной шутке.
И Коршунову стало совсем хорошо. Чертовски приятно чувствовать себя частью целого. Частью сильного и гордого содружества, которое называется – род. И которое не только всегда готово защищать своего, но и защитит, можно не сомневаться.
Но Стайна не смутился и не испугался.
– Да,– сказал он.– Я намерен изгнать твоего родича, потому что так гласит закон.
– Да что ты говоришь? – насмешливо воскликнул Агилмунд.
– Закон гласит: вутью должно изгнать, ибо опасен он для людей и должен жить со зверьми дикими, с ними же и ярость утоляя вдали от селений людских.
– И кто же тут вутья? – осведомился Агилмунд.
– Вутья – твой родич Аласейа,– спокойно ответил Стайна.– Тебя не было в бурге, Агилмунд, ты не знаешь. А мы знаем, мы видели, как без явной причины набросился Аласейа сзади на человека и убил бы, кабы моих дружинников оружных не увидал, не испугался и не образумился.
Агилмунд расхохотался, и Ахвизра вторил ему зычно, как жеребец. И даже Одохар усмехнулся в бороду.