– Мисяне нынче не очень сильны, – сказал посланец кесаря. – Но для того, чтобы твоя, великий князь, победа была легкой, я бы посоветовал тебе ополчить не три с половиной тысячи, а вдесятеро больше.
– На пятнадцать кентинариев?
– Великий князь, по уложению, составленному твоим отцом и нашим императором, великий князь киевский обязан помогать Константинополю военной силой, – напомнил патрикий. – Рим свою часть договора выполняет.
– К марам этот договор! – отрезал Святослав. – Я – не мой отец! Я не подписываю жалких договоров, чтобы избежать битвы! Я бьюсь и побеждаю!
– Императору Никифору известно, сколь велика слава киевского князя! – льстиво произнес патрикий. – Император Никифор прислал эти деньги не как плату наемникам, а как дружеский подарок!
– Отлично! – кивнул Святослав. – Подарок я принимаю. А где плата?
Калокир помедлил, внимательно осмотрел комнату, особо – закрытые двери.
– Позволь мне говорить начистоту, великий князь, – произнес он, понизив голос.
– Говори!
– Воевода Серегей, не сочти за труд: взгляни, не подслушивает ли кто под дверьми? – попросил Калокир.
– По ту сторону дверей – отроки князя, – сказал Духарев. – Не беспокойся, патрикий!
– То, что я скажу, может стоить мне жизни, если об этом узнают, – пробормотал Калокир.
– Говори, ромей! – велел Святослав. – В моем тереме чужих ушей нет!
– Хорошо, – патрикий еще более понизил голос. – Скажи мне, великий князь, победитель множества племен, доволен ли ты добытым? Не хочешь ли присоединить к своим владениям еще и земли мисян?
– Это предлагает мне кесарь Никифор? – прищурился Святослав.
– Нет, это предлагаю тебе я, – ответил патрикий. – Ты знаешь, как взошел на престол кесарь Никифор Фока?
– Слыхал кое-что… – ответил князь.
В Киеве пристально следили за тем, что происходит у главного торгового партнера и вероятного противника номер один.
– Слыхал кое-что… Кажется, вашего императора Романа отравили? Так же, как и его отца Константина? А нынешний кесарь был у них стратигом-воеводой, верно?
– У любого патрикия империи больше прав на престол, чем у него, – сказал Калокир.
– Когда ты приезжал в мой лагерь, ты, кажется, еще не был патрикием? – заметил князь.
Калокир смутился, но князь махнул рукой: продолжай.
– В Константинополе многие недовольны Никифором, – сказал Калокир. – Такие, как Никифор, губят империю. Знаешь, по каким ценам его брат продает украденный из государственных житниц хлеб?
– Меня это не интересует, – отрезал Святослав. – Чего хочешь ты?
– Заключить с тобой сделку, – напрямик объявил Калокир. – Я помогу тебе овладеть Мисией, а ты поможешь мне получить трон империи. Пятнадцать кентинариев, которые я привез, песчинка в той горе золота, которую ты получишь, когда я надену порфиру. Но эти пятнадцать кентинариев – знак того, что ты нападаешь на мисян по желанию Константинополя, а не по собственному произволу.