Медсестра в больничной аптеке на площади спокойно сообщила ему, что сыворотки с противоядием у них нет.
— Что же мне делать? Умирать? — закричал Федерико, его лицо исказилось от гнева и боли.
— Надеюсь, что до этого не дойдёт, — спокойно заметила сестра, — по моему, вы уже отбросили возможность возвращения в Каркас, — она помолчала, тщательно обдумывая свои слова, — я знаю местную целительницу.
У неё есть лучшее противоядие, секретное зелье, нейтрализующее яд любой змеи, — она просительно улыбнулась, — вот почему мы почти никогда не храним сыворотки. Почти все пострадавшие предпочитают идти к ней, — она осмотрела раздувшуюся ступню, — я не знаю, что за змея укусила вас, но ничего хуже я ещё не видела. Только целительница поможет вам.
Федерико никогда в жизни не обращался к ведьмам, но в этот момент он был готов на всё. Ему не хотелось умирать. Его не волновало, кто поможет ему.
Медсестра с помощью двух клиентов из бара напротив подвела Фредерико к дому целительницы где-то на окраине города. Его уложили на кровать в прокуренной комнате. В воздухе густо пахло нашатырём.
Услышав чирканье спички, Федерико открыл глаза. Сквозь завесу дыма он увидел высокую женщину, зажигавшую свечу на алтаре. В мерцающем свете её лицо походило на маску, её кожа на выпиравших скулах, тёмная и гладкая, блестела как полированное дерево. Глаза, прикрытые тяжёлыми веками, не выражали абсолютно ничего. Она взглянула на него.
— Мачагва кусает наверняка, — сказала она, опустив свой взгляд на его стопу, — эта змея дала тебе всё, что имела. Тебе повезло, что сестра привела тебя ко мне. От этого яда нет сыворотки, — она подтянула стул поближе к нему и внимательно осмотрела его ногу. Её длинные пальцы мягко и нежно скользили по коже вокруг раны, — не волнуйся, — шепнула она с абсолютной уверенностью, — ты молод. Ты переживёшь и яд, и моё лечение.
Отвернувшись к столу, она достала два больших сосуда, наполненных густой зеленовато-коричневой жидкостью, в которой плавали корни, листья и внутренности змеи. Из одной банки она наполнила металлическую тарелку, из другой до половины налила оловянную кружку.
Целительница прикурила сигару. Глубоко затянувшись, она прикрыла глаза и покачала головой. Внезапно она склонилась над его стопой и выдохнула то, что казалось сгустившимся дымом всей сигары. Она выдохнула это прямо в порез, который он сделал своим ножом. Женщина высосала кровь, затем быстро выплюнула её и ополоснула рот прозрачной сильно пахнущей жидкостью. Она повторила эту процедуру семь раз.
По-видимому устав, она откинула голову на спинку стула. Чуть позже, зашептав заклинания, она расстегнула его рубашку и средним пальцем, обмакнув его в пепел сигары, прочертила прямую линию от основания его горла до половых органов. С удивительной лёгкостью она перевернула его, стянула рубашку и провела линию вниз по его спине.