Отряд шас-га быстро перестроился: три сотни начали растягиваться вдоль стены, две поскакали к воротам. Это препятствие, собранное из массивных досок и брусьев, могло спасти оазис от бродивших в пустыне дикарей, но шас-га были искусными воинами; ворота не могли задержать их надолго.
Но обитатели оазиса думали иначе и подготовились к обороне. На верху стены тут и там поблескивали шлемы, щиты и секиры воинов, и рядом с каждым толпился десяток-другой поселян, вооруженных дубинами, кольями и заостренными шестами; под гром набата из хижин выбегали мужчины и женщины, они торопились к защитной стене; ворота спешно подпирали изнутри толстыми бревнами, разжигали костры, чтобы метать в атакующих пылающие ветки, из укрепления на верхней террасе появился небольшой отряд в доспехах – очевидно, дружина владетеля. Грохотали медные била, скрипело дерево, орали и перекликались люди, потрескивая, занимался огонь, и в этом хаосе звуков временами слышался то звон тетивы, то рев испуганного животного, то особенно громкий возглас или лязг клинка, который поспешно тянули из ножен. Вероятно, местные жители, побывав на пепелище соседей, представляли, что их ждет.
Отряд, направлявшийся к воротам, внезапно притормозил и сбился плотной массой. Воины освобождали из ременных петель топоры, вытаскивали ножи, раскручивали веревки с крюками; им предстояло лезть на стену и сражаться в ближнем бою. Остальные всадники испустили боевой клич и стремительно ринулись к стене. Они мчались в двадцати-тридцати шагах от укрепления, и пращи со свистом рассекали воздух над их головами. Град камней с убийственной точностью обрушился на защитников; ломались кости, трещали черепа, гулко грохотала бронза, попав под удар снаряда, стонали раненые, молча падали пораженные насмерть, и временами камень чиркал о камень, выбивая искры. Дружинников с луками, мечами и секирами было на стене десятков шесть, и их перебили прежде всего; толпы ремесленников и крестьян, не умевших сражаться даже своим жалким оружием, не представляли угрозы для нападавших. Устрашенные люди отхлынули за гребень стены, вой и плач женщин смешался с криками мужчин, а камни все продолжали сыпаться с неба. Теперь они реже находили цель, но всякий, пытавшийся подняться и бросить дротик в страшного врага, падал с разбитым черепом. Мечущие Камни не промахивались; растянувшись вдоль каменного барьера и уже не опасаясь ни огня, ни стрел и копий, они следили, не мелькнет ли над стеной кто-то из защитников. Налетевший из пустыни ветер трепал их волосы, пыль посыпала плечи, но ветер и пыль не могли погасить жадного блеска глаз, скрыть оскал зубов. Там, за стеной, их ждали пища и вода.