– Хак, – просипел Вау, приподняв над валуном косматую башку. – Хак-капа. Много хак-капа! Хорошо!
«Хак» на языке криби, волосатых губастых каннибалов, означало челн, корабль, плот – в общем все, что плавает; «капа» – пищу, но не растительную или рыбную, а мясную. Сказанное Вау надо было понимать так: много плавающего мяса – хорошо!
Проблем с пониманием у Дарта не имелось – волосатым хватало трех сотен слов, а он был очень восприимчив к языкам. За семьдесят циклов, проведенных на острове, он даже успел кое-как ознакомиться с фунги, торговым жаргоном, распространенным на левом речном берегу и в иных цивилизованных местах. Его учителя, при общем человекоподобии, принадлежали к самым разным расам и все до единого кончили плохо – на вертеле, подвешенном меж двух рогулек. Криби хоть и были дикарями, но предпочитали хорошо пропеченную хак-капа.
Собственно, Дарт тоже мог угодить на кухню волосатых, хоть не приплыл по воде, а свалился с неба. Ему, однако, повезло, как везло не раз: песок смягчил падение, руки и ноги были целы, и шпага – тоже. Когда волосатые его обнаружили, он вполне оправился, встал в боевую позицию и проткнул глотки трем дикарям. Он мог бы всех их разделать из ручного дисперсора, но это грозное оружие стоило поберечь: запас энергии в нем был довольно скромен. К тому же, будучи общительным по натуре, Дарт нуждался в компании и не хотел чрезмерно ее сокращать; лучше уж дикари-каннибалы, чем пустота и безлюдье.
Его тактичность оценили, поскольку свершенное им пошло, в конечном счете, на благо волосатому народцу. Во-первых, Шу, один из покойников, самый крикливый и наглый, был в прошлом вождем, и с его кончиной пост главаря переходил к Вау, следующему по силе самцу. Для Вау это являлось значительным повышением, так как теперь он мог распоряжаться собратьями, делить между ними хак-капа и выбирать самочек поаппетитнее. Во-вторых, три мертвых тела даром не пропали, а были поджарены и съедены под громкие вопли благодарных криби. Их восхищала аккуратность, с какой чужак прикончил бывшего вождя: ни размозженной головы, ни переломанных конечностей, ни выпущенных наружу кишок. У криби, с их дубинами и камнями, так не получалось.
В результате Дарт был признан своим. Во время пира его наделили желудком и печенью Шу, но он, криво усмехнувшись, отверг почетное лакомство, потребовав плодов и рыбы. Печень с желудком достались Вау, который съел их с аппетитом, что укрепило его авторитет: теперь он считался законным предводителем орды. Ну а Дарта признали ее уважаемым членом, и теперь он мог разгуливать по острову, есть что угодно и спать где придется, не опасаясь возможности проснуться на вертеле. Почти королевские привилегии!